Понятие и признаки особой жестокости. Объективные признаки особой жестокости. Понятие « особая жестокость»

Проблема определения особой жестокости при квалификации убийств

Качмазов Олег Хазбиевич,

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и процесса,

Абаев Давид Георгиевич,

магистрант юридического факультета.

Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова.

В статье рассматриваются проблемы, возникающие при квалификации убийств, совершенных с особой жесткостью. Автором анализируется признаки особой жестокости, а также дискуссионные вопросы определения особой жестокости.

Ключевые слова : убийство, жестокость, особая жестокость, квалификация особой жестокости.

Приоритетным направлением в разработке и реализации уголовного законодательства Российской Федерации является обеспечение безопасности граждан. Право на жизнь и право на здоровье являются естественными правами человека. Об этом говорится в Декларации прав и свобод человека (ст.13, ст. 28) и Конституции РФ (ст.20).

По данным портала правовой статистики за период с января 2014 года по сентябрь 2015 года в РФ зарегистрировано 20406 убийств и покушений на убийство (ст.ст. 30, 105, 106, 107, 108 УК РФ). По данным управления Организации Объединенных наций по наркотикам и преступности, Россия занимает 5 место по общему количеству убийств. В расчете количества убийств, приходящихся на 100,000 населения, мы находимся на 3 месте.

Уголовное законодательство признает убийством противоправное умышленное лишение виновным жизни другого человека. Указанные деяния, которые совершаются по неосторожности виновного, определяют как причинение смерти.

В части 2 статьи 105 УК РФ указаны отягчающие обстоятельства убийства. Одним из таковых является особая жестокость. Данный признак довольно часто вызывает трудности не только теоретического плана, но и практического применения.

В Постановлении Верховного Суда Российской Федерации №1 от 27 января 1999 года «О судебной практике по делам об убийстве» дается разъяснение понятию особой жестокости. В частности, в Постановлении говорится о том, что «понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости».

В качестве примеров, в данном Постановлении указываются пытки, истязания, глумление над жертвой. Также признак особой жестокости усматривается, в случае если «убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т.д.)».

Признаки особой жестокости принято делить на признаки объективного и признаки субъективного характера.

К первой группе признаков относят: множественность нанесенных побоев и ранений потерпевшему, длительность их нанесения, последовательность совершения преступления.

Анализ судебной практики показал, что при квалификации убийства с особой жесткостью такой признак как множественность нанесенных побоев и ранений недостаточен. Данный признак сам по себе не может рассматриваться как особая жестокость, если целью виновного лица являлась смерть потерпевшего. Поэтому насильственные действия в этом случае совершались для достижения конечного результата – смерти потерпевшего, а не с целью того чтобы жертва перед смертью приняла особые страдания.

К примеру, во время ссоры Желдашев нанес потерпевшему У. ножом удары в голову и шею. Когда тот упал, Желдашев подобрал обломок кирпича и нанес им потерпевшему удары по голове, причинив острую черепно-мозговую травму. От полученных телесных повреждений потерпевший У. скончался на месте происшествия.

Действия Желдашева квалифицированы судом по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Президиум Верховного Суда Российской Федерации переквалифицировал действия Желдашева с п. «д» ч.2 ст.105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ, указав следующее.

По смыслу закона, в частности п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, к особой жестокости могут быть отнесены случаи, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему умышленно применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т.п.).

Однако в материалах уголовного дела не было доказательств того, что Желдашев при совершении убийства имел умысел на причинение потерпевшему особых страданий и мучений. Суд сделал вывод о том, что Желдашев совершил убийство с особой жестокостью, основываясь на множестве нанесенных потерпевшему ударов (11 - ножом и 6 - обломком кирпича) и на предположении судебно - медицинского эксперта о том, что причинение множества телесных повреждений потерпевшему сопровождалось выраженными болевыми ощущениями. Каких-либо других доказательств совершения Желдашевым убийства с особой жестокостью судом не установлено. По смыслу закона само по себе причинение множества телесных повреждений при отсутствии других доказательств не может служить основанием для признания убийства совершенным с особой жестокостью. Квалифицирующий признак убийства «совершенное с особой жестокостью» исключен из обвинения Желдашева, а его действия переквалифицированы на ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Вторым признаком, характеризующим особую жестокость, является временной период (длительность) в течение которого совершалось убийство. Считается, что чем больше данный период, тем больше страданий и мучений было причинено потерпевшему.

Третьим объективным признаком является последовательность совершения преступления. Данный признак в меньшей степени используется в судебной практике. Чаще всего он рассматривается в совокупности с остальными признаками.

Помимо объективных признаков убийств, квалифицированных как убийство, совершенное с особой жестокостью существуют также и субъективный признак.

Таковым является умысел (мотив) виновного лица, направленный на причинение потерпевшему особых мучений и страданий. Именно выяснение умысла является ключевым фактором при разъяснении главного вопроса: имело ли место убийство, совершенное с особой жесткостью?

В ходе совершения преступления субъект должен понимать характер того способа, который он избрал для лишения жизни потерпевшего, а также он должен предвидеть последствия своего деяния.

Субъективность признаков убийства с особой жестокостью характеризуются прямым или косвенным умыслом. По этому поводу С.В. Бородин писал следующее: «обязательное выяснение вида умысла виновного по отношению к особой жестокости является единственным и верным критерием для решения вопроса о том, проявлялась ли при убийстве особая жестокость» .

П. Константинов отмечает, что «в соответствии с требованиями уголовного закона (ч. ч. 2, 3 ст. 25 УК РФ) убийство должно признаваться совершенным с особой жестокостью, если доказано, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), в том числе факт причинения потерпевшему особых мучений, страданий, т.е. умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью (интеллектуальный элемент) и он желал либо сознательно допускал (относился безразлично) смерть потерпевшего» .

Следует заметить, что установить такой умысел по большей части уголовных дел возможно, только доказав вышеперечисленные объективные признаки.

Особая жестокость имеет место еще и в случаях, когда виновное лицо после нанесения телесных повреждений намерено, препятствует оказанию помощи, тем самым усугубляет физическое и психологическое состояние потерпевшего.

Преступление квалифицируется как убийство, совершенное с особой жестокостью и в случаях, когда оно совершено в присутствии близких потерпевшему людей. При этом, как отмечалось выше, важно установить умысел, мотив виновного лица.

К примеру, согласно приговору в ходе совместного распития спиртных напитков у М. на почве ревности возник умысел на убийство своей сожительницы Щ. С этой целью он в присутствии ее малолетних детей нанес Щ. множественные удары ногами, руками, табуретом и деревянной палкой по голове, телу, верхним и нижним конечностям, причиняя особые страдания потерпевшей.

Смерть Щ. последовала от закрытой черепно-мозговой травмы. Указанные действия виновного квалифицированный по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство, совершенное с особой жестокостью. В надзорной жалобе осужденный М. просил, помимо прочего, смягчить наказание, ссылаясь на то, что в его действиях, связанных с убийством потерпевшей, отсутствует особая жестокость.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации, рассмотрев уголовное дело по надзорной жалобе осужденного М., оставил приговор в части осуждения п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ без изменения, поскольку совершая преступные действия в присутствии детей Щ., осужденный сознавал, что проявляет особую жестокость, убивая мать на глазах её малолетних детей.

В вопросе определения умысла на убийство целесообразно привести разъяснение по данному вопросу, которое дается в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года «О судебной практике по делам об убийстве»: «При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать в частности, способ и орудие преступление, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения».

Особая жестокость – понятие этико-правовое. Установление его относится к компетенции следственных органов и суда, которые руководствуются нормами морали и нравственности, принятыми в цивилизованном обществе. В нашей стране убийство с особой жестокостью является одним из наиболее распространенных видов квалифицированного убийства.

Особую жестокость достаточно сложно определить. Наибольшее затруднение вызывает признаки, в соответствии с которыми ее квалифицируют. Уголовный кодекс выделил данный тип преступления, как преступление с отягчающими обстоятельствами. Это влияет, как на объем ответственности, так на меру и срок наказания. Но сложность заключается в том, что уголовный закон не назвал критерии, в соответствии с которыми ее можно квалифицировать. Именно этот факт способствовал возникновению различных дискуссий в юридической литературе.

Неверное толкование данной категории неблагоприятно влияет, а в ряде случаев и вредит своей неопределенностью. Проблема заключается, в основном, в том, что жестокость в обыденном понимании часто принимается за «особую» жесткость. И в связи с этим уголовное законодательство в области убийств, совершенных с особой жестокостью, нуждается на данный момент в доработке для предотвращения необоснованного расширения пределов применения пункта «д» части 2 статьи 105 Уголовного Кодекса РФ.

Литература

1. Бородин С.В. Преступления против жизни. М.: Юристъ, 2009. С. 108.

2. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. №8.

3. Гребенкин Ф.И. Убийство, совершенное с особой жестокостью: вопросы квалификации в судебной практике // Уголовное право, 2011, №3.

4. Константинов П. Субъективная сторона убийства с особой жестокостью // Российская юстиция. 2004. №4.

5. Обзор судебной практики по уголовным делам Верховного Суда РФ 1(2014) [Электронный ресурс] URL: www.vsrf.ru .

6. Портал правовой статистики [Электронный ресурс] URL: www.crimestat.ru .

7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ №1 от 27 января 1999 года «О судебной практике по делам об убийстве».

8. Сверчков В. Актуальные вопросы применения уголовного законодательства об ответственности за убийство // Уголовное право – 2014 - №5.

В настоящее время в уголовном законодательстве России признак особой жестокости является достаточно распространенным. Это подтверждается его наличием не только в перечне обстоятельств, отягчающих ответственность за преступление, но и в отдельных квалифицирующих составах УК РФ, таких как: и. «д» ч. 2 ст. 105; и. «б» ч. 2 ст. 111; п. «в» ч. 2 ст. 112; и. «в» ч. 2 ст. 131; и. «в» ч. 2 ст. 132. Само понятие особой жестокости не имеет какого-либо законодательного закрепления. Ввиду этого на данный момент существует его различное толкование в науке и судебной практике. Поэтому, для того чтобы разрешить проблему разногласия в вопросах толкования и определения рассматриваемой дефиниции, необходимо проанализировать эволюцию понятия особой жестокости в доктрине уголовного нрава (т.е. для чего и когда ввели эту категорию в уголовное законодательство, и как изменялось её содержание).

Впервые в отечественном уголовном законодательстве особая жестокость как таковая упоминается в п. «д» ст. 47 УК РСФСР 1926 года как отягчающее обстоятельство, характеризующее общественную опасность деяния. До этого момента вместо него употреблялись такие понятия как: истязания, мучения, особые мучения, жестокость, жестокие мучения. В науке уголовного права к признакам особой жестокости относили случаи, когда процесс лишения жизни сам но себе причиняет потерпевшему особо сильные страдания, которые выходят за рамки обычных страданий 1 . Помимо этого, доктриной уголовного права, рассматриваемого периода, к особо жестоким способам убийства относили: предварительное изувечение, отравление медленно действующим ядом, нанесение большого множества ран, сожжение заживо, причинение смерти путем жажды и голода, предварительные пытки". Однако, в целом само уголовное законодательство РСФРФ этого периода не раскрывало содержание особой жестокости. В УК РСФСР 1960 года, помимо как отягчающего обстоятельства характеризующего общественную опасность деяния, особая жестокость была закреплена в некоторых статьях Особенной части как квалифицирующее

обстоятельство (п. «г» ст. 102, п. «а» ст. 268 УК РСФСР 1960 г.). В науке уголовного нрава отдельные авторырекомендовали применять пункт «г» статьи 102 УК РСФСР, исходя из разъяснения в толковом словаре русского языка термина «жестокость», не отграничивая это понятие от «особой жестокости» 1 . В комментарии к УК РСФСР 1960 г. М.Д. Шаргородского и Н.А. Беляева признак особой жестокости раскрывается не достаточно развернуто, однако, наполнен конкретизацией. Так, в нем указано, что «особой жестокостью будет такой способ убийства, при котором убитому причиняются мучения перед смертью (например, нанесение большого количества ран, истязание, отравление мучительно действующим ядом, пытка перед смертью, разрезание человека живым на части) или другие обстоятельства, характеризующие безжалостность преступления»". В ны- недействующем Уголовном кодексе РФ 1996 г. законодатель в части упоминания признака особой жестокости воспринял её из предшествующего кодекса как отягчающее обстоятельство, и как способ совершения квалифицированного состава убийства. Помимо этого признак особой жестокости стал употребляться в квалифицированных видах таких преступлений как: причинение тяжкого вреда здоровью, среднего вреда здоровью, изнасилование, насильственные действия сексуального характера. Значительный вклад в реализацию единого трактования оценочных категорий в процессе квалификации убийств внес в своем постановлении Пленум Верховного Суда РФ. В соответствии с и. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» особая жестокость связывается как со способом убийства, гак и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. В первую очередь, из содержания этого постановления вытекает наличие у судов обязанности,ири рассмотрении таких дел, руководствоваться двумя критериями: объективным (способ совершения преступления, иные объективные обстоятельства) и субъективным (умысел виновного, которым охватывалось совершение убийства с особой жесткостью) чего не было в Постановлении пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 1992 года №15. Однако практическое решение по-прежнему затруднительно причиной чему является существования формулировки, которая определяет совершение убийства с особой жестокостью «другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости». Анализ современной научной литературы показал отсутствие единообразия в понимании особой жестокости. В науке уголовного права широко распространено её опреде-

ленис как особых страданий. Некоторые правоведы трактуют особую жестокость как воздействие, которое причиняет прижизненное страдание . Другие утверждают, что особая жестокость означает: исключительная , сильная^, чрезвычайная, исключительно тяжкая и т.п. Такие определения мало чего вносят для понимания признака особой жестокости, поскольку они несут сугубо сами по себе оценочный характер. Исходя из этого, содержание таких прилагательных раскрывают через другие слова. Так, А.Н. Понов характеризуя особую жестокость как сильные страдания, добавляет признак протяженности во времени, продолжительности . А.Г. Меньшикова помимо продолжительности, длительности боли, к значимым признакам особой жестокости относит еще и интенсивность. Она утверждает, что «именно определенная величина интенсивности и длительности боли характеризует ее как особую, что в свою очередь позволяет констатировать наличие особых страданий, которые выступают результатом особой жестокости» . Она считает, что величину испытываемой боли должны определять медицинские работники, так как в их арсенале имеются все необходимые для этого способы, методики и средства .

Таким образом, проведённое исследование эволюции понятия «Особая жестокость» в доктрине уголовного права позволяет сделать следующие выводы:

Во-первых, теоретическое и судебное толкование оценочного понятия «особая жестокость» наполнено дискуссионной составляющей. Признак особой жестокости был введен в уголовное законодательство еще в 1926 году и продолжает действовать до настоящего времени, и применим ко всем составам преступления, ввиду того, что является обстоятельством, отягчающим ответственность за преступления. Ни ученые, ни судьи не смогли прийти к единому пониманию рассматриваемого понятия, а законодатель так и закрепил его легального определения.

Во-вторых, несмотря на популяризацию темы особой жестокости, при изучении различных мнений правоведов, не было выявлено качественного определения термину особой жестокости, которое в первую очередь характеризовалось конкретикой и не вызывала у исследователя вопросов. Безусловно, сложно перечислить весь спектр действий преступника, который можно было бы правоприменителю отнести к признаку «особая жестокость», однако сжатое толкование терминологии, может привести к ее еще более расширенному толкованию. Следовательно, понятие особой жестокости является оценочным, и сформулировать признаки, характеризующие его для всех ситуаций, не представляется возможным.

• См.: Трайнин А., Меньшагин В., Вышинская 3. Уголовный кодекс РСФСР. Комментарий. М., 1946. С. 187.
• "См.: Ратинов А.Р., Михайлова О.Ю. Жестокость как правовая и нравственная проблема // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1985. Вып. 42. С. 9.

Убийство, совершенное с особой жестокостью. Данный вид убийства предусмотрен п. "д" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Всякое убийство свидетельствует об известной жестокости преступника. Однако для убийства, предусмотренного п. "д" ч. 2 ст. 105 УК, требуется не всякая, а особая ("нечеловеческая", исключительная) жестокость.

Необходимо иметь в виду, что согласно закону особая жестокость связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости (см. п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. "О судебной практике по делам об умышленных убийствах") * .

Содержание юридического понятия "особая жестокость" шире понятия "особая мучительность". Под особой жестокостью убийства следует понимать как особую жестокость способа убийства и его последствий (сюда включается и особо мучительный для убитого способ совершения преступления), так и особую жестокость личности убийцы (его исключительное бессердечие, безжалостность, свирепость, беспощадность), проявившуюся в совершенном преступлении.

К особой жестокости могут быть отнесены, в частности, случаи, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему умышленно применялись пытки, истязания, или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение человека заживо, длительное лишение пищи, воды и т. п.).

Такой, например, характер носили действия Н. и Н-на, осужденных Ростовским областным судом за зверское убийство на почве ссоры гр-на К. Преследуя цель причинить К. особые мучения и страдания, подсудимые нанесли ему множество ударов в область головы, шеи, туловища. Н.избивал К. стулом, колол лезвиями ножниц, а Н-н наносил ему удары железными ножками табурета, отрезал ему ножницами уши, лезвием безопасной бритвы резал ему кожу на спине. Истязание К., находившегося в беспомощном состоянии, длилось не менее трех часов. Он стонал, вскрикивал, хватался руками за пол, но Н-н сказал: "Пусть подыхает, пусть мучается!" От полученных множественных повреждений К. скончался.

Особая жестокость проявляется и в случаях, когда виновный после нанесения ранения потерпевшему намеренно усугубляет его страдания тем, что препятствует оказанию ему помощи.

Особая жестокость может выражаться также в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что причиняет им этим особые страдания (см. п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. "О судебной практике по делам об умышленных убийствах") * .

* См.: Практика Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам за 1992-1994 гг. С. 37.

П., ранее дважды судимый, систематически злоупотреблял алкоголем, учинял скандалы в доме и избивал свою сожительницу О., от которой у него было два малолетних сына.

О. работала в котельной одной из общеобразовательных школ. Однажды П. пришел на работу к О. (вместе с ней там находились и сыновья) и стал требовать, чтобы она шла домой. О. не могла покинуть место работы. Тогда П. избил ее и заявил, что, если она не выполнит его требования, он убьет их годовалого сына.

О. взяла сына на руки, но П. вырвал его из ее рук, схватил за ноги и на глазах у О. ударил головой о бетонный пол. От полученной черепно-мозговой травмы мальчик тут же скончался.

Ростовский областной суд признал убийство ребенка в присутствии матери совершенным с особой жестокостью.

Особая жестокость может выражаться и в глумлении над трупом (кроме случаев его уничтожения или расчленения с целью скрыть преступление). Такое глумление нередко вызвано стремлением получить дополнительное удовлетворение низменных, изуверских наклонностей: злобы, извращенных сексуальных потребностей и т.п. *

* См.: Андреева Л. А. Квалификация умышленных убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. Л., 1989. С. 30.

Следует иметь в виду, что не каждое убийство, совершенное путем нанесения потерпевшему большого количества ранений, может признаваться как совершенное с особой жестокостью. Большое число ранений может быть обусловлено не только особой жестокостью виновного, но и его возбужденным состоянием, стремлением довести до конца начатое преступление, активным сопротивлением жертвы и т. п.

При совершении убийства с особой жестокостью субъект должен осознавать особо жестокий характер избранного им способа лишения жизни и предвидеть особо жестокие последствия своего деяния, а также желать либо сознательно допускать именно такой характер лишения потерпевшего жизни.

Следует иметь в виду, что установление особой жестокости не входит в компетенцию судебно-медицинской экспертизы, так как понятие "жестокость" не является медицинским. Этот вопрос разрешается следственными и судебными органами.

К содержанию Уголовное право России

Смотрите также:

Для квалификации убийства по данному пункту необходимо установить наличие двух признаков: объективного и субъективного. Объективный признак предполагает, что смерть потерпевшего сопровождалась физическими или пси­хическими страданиями, а субъективный признак что умыслом виновного охватывалось желание причинить потерпевшему особые страдания.

Понятие особой жестокости Пленум Верховного Суда РФ рекомендует связывать как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, свиде­тельствующими о проявлении виновным особой жестокости. Особая жесто­кость характерна для следующих ситуаций.

1. Перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпев­шему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой.

Следует отметить, что глумление над жертвой может выражаться не только в намеренном причинении ей физической боли, но и в причинении нрав­ственных страданий, например, если у нее на глазах осуществляется приготов­ление к убийству или убийство другого, даже незнакомого человека, если жертва знает, что подобная участь ожидает и ее.

В январе 1994 г. в Санкт-Петербурге Л., С. и А. из корыстных побужде­ний убили 7 человек, предварительно раздев их, поставив на колени и в течение получаса расстреливая на глазах друг у друга. Несмотря на то, что сам способ лишения жизни - выстрел в голову - не относится к особо жестокому, но об­стоятельства, при которых это убийство было совершено, свидетельствуют о наличии особой жестокости 1 .

2. Убийство совершено способом, который заведомо для виновного свя­зан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого коли­чества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. д.).

Так, суд обоснованно осудил С. и Д. за убийство шестилетнего сына И., совершенное с особой жестокостью. Согласно показаниям А., данным ею на предварительном следствии, С. и Д. часто употребляли спиртные напитки. При ней осужденные стали бить И. за непослушание. Мать брала его за ноги и била об пол, от чего у него из носа пошла кровь. Д. вынес И. на веранду и там про­должал его избивать. И. просил его не трогать, однако его били долго и сильно .

Другой показательный пример убийства с особой жестокостью. П. в ходе ссоры избил потерпевших - супругов Н. Когда они легли спать, П. связал их и с целью убийства облил бензином и поджег. После того как одежда потерпевших и предметы, которыми они были связаны, сгорели, потерпевшая Н. пыталась покинуть квартиру, но П. воспрепятствовал ей. Убедившись, что потерпевшие получили сильные ожоги, виновный скрылся. В результате полученных терми­ческих ожогов потерпевшие скончались .

3. Особая жестокость может выражаться в особых моральных стра­даниях как для самого потерпевшего, так и его близких, например, при совер­шении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный со­знавал, что своими действиями причиняет им особые страдания.

Так, квалифицируя действия К., направленные на лишение жизни Д., как убийство, совершенное с особой жестокостью, суд обоснованно исходил из то­го, что К. убил потерпевшего в присутствии близкого для него лица - Б., с ко­торой тот совместно проживал более двух лет и намеревался заключить брак.

При этом Б. были причинены особые душевные страдания, вызванные лишени­ем жизни у нее на глазах близкого человека, что сознавал К., зная о характере отношений и совместном проживании Б. и Д.

Для констатации особой жестокости необходимо установить не только факт присутствия близких на месте преступления, но и то, что они понимали происходящее и испытывали страдания от наблюдения за картиной убийства, что охватывалось сознанием виновного.

К., находясь в состоянии алкогольного опьянения, во время ссоры со сво­им тестем Л. в присутствии его жены и дочери нанес ему удар ножом в грудь,
причинив смертельное ранение. Подсудимый показал, что все произошло вне­запно, он ткнул Л. ножом и тут же ушел домой. Из показаний жены и дочери потерпевшего видно, что события развивались стремительно, и в силу их неожиданности они в первый момент даже не поняли, что случилось. При по­добных обстоятельствах убийство, совершенное К., не может расцениваться как совершенное с особой жестокостью 1 .

Изучение убийств, совершенных с особой жестокостью, показывает, что основная причина ошибок при их квалификации состоит в том, что суды часто оценивают признаки, свидетельствующие об особой жестокости, сами по себе, а не через призму субъективной стороны состава преступления. Так, например, характерной ошибкой при оценке этого квалифицирующего признака, допуска­емой на практике, является отнесение к особой жестокости самого факта нане­сения большого количества ран и повреждений. Для вменения и. «д» необхо­димо доказать, что виновный осознавал, что причиняет особые страдания. Если же повреждения наносились в течение непродолжительного промежутка вре­мени в пылу ссоры или иного инцидента и виновный не имел цели причинить особые страдания жертве, при этом отсутствуют факты, свидетельствующие о том, что субъект имел цель не только лишить жизни потерпевшего, но и жесто­ко мучить и истязать его до того, как он будет убит, то вменение данного ква­лифицирующего признака нельзя признать законным и обоснованным .

Так, по одному делу обвиняемый К., преодолевая активное сопротивле­ние потерпевшего, нанес ему 15 ударов по голове стержнем, от которых потер­певший скончался. Сам К. не помнит, сколько им было нанесено ударов, т. к. был сильно взволнован и все произошло очень быстро. Верховный Суд РФ ис­ключил из обвинения в убийстве признак особой жестокости .

В то же время если виновное лицо, не преследуя цель причинить особые страдания потерпевшему, осознает, что способ, которым он лишает его жизни, такие страдания причиняет, и соглашается с этим фактом, то содеянное должно квалифицироваться по и. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Так, П. был осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Отменяя приговор, кассаци­онная инстанция указала, что при исключении признака «особой жестокости» убийства из обвинения суд первой инстанции ограничился указанием: нанесе­ние потерпевшей при совершении убийства не менее 14 ударов «по количеству не может свидетельствовать о проявлении особой жестокости». Суд не оценил показания осужденного о том, что он избивал потерпевшую в течение полутора часов и «отбил себе ноги», он бил ее также железной трубой. Суд не учел пока­зания свидетеля Л. о том, что обвиняемый топтал потерпевшую, бил ее так, что рабочая часть металлической швабры отломилась. При новом рассмотрении де­ла П. был осужден по и. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ .

Практика Верховного Суда РФ позволяет утверждать, что глумление над трупом само по себе не может расцениваться в качестве обстоятельства, свиде­тельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное в та­ких случаях, если не имеется других данных о проявлении виновным особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 и ст. 244 УК РФ, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших.

В связи с этим следует признать неправильным приговор областного су­да, осудившего П. за убийство с особой жестокостью при следующих обстоя­тельствах. П. и И. совместно распивали спиртные напитки. В процессе возник­шей между ними ссоры П. ножом в присутствии двухлетнего сына (который вряд ли понимал характер совершаемых действий и испытывал особые страда­ния) И. убил последнего. После этого П. позвал сожительницу потерпевшего, в ее присутствии отрубил убитому голову и стал пинать ее ногами, заставляя де­лать это и малолетнего ребенка 1 .

Уничтожение или расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации убийства как совершенного с осо­бой жестокостью.

А. г. Меньшикова*

особая жестокость как оценочное понятие

Статья посвящена особой жестокости как оценочному понятию. Автор отстаивает мнение о том, что конкретизация исследуемого понятия на уровне уголовного закона нецелесообразна. На основании этого предложено закрепить трактовку особой жестокости на уровне разъяснений высшей судебной инстанции.

Ключевые слова: оценочное понятие, особая жестокость, толкование, Верховный Суд РФ

The article is dedicated to special cruelty as a value concept. The author defends the view that the test is not appropriate specification of the concept at the criminal law. Based on that prompted to consolidate the mean of cruelty at the highest court decisions.

Key words: value concept, special cruelty, interpretation, the Supreme Court of RF

Уголовный закон РФ достаточно часто оперирует понятиями, содержание которых не раскрывает. К их числу относится и понятие «особая жестокость», используемое законодателем как квалифицирующий признак в некоторых составах преступлений против личности и как одно из обстоятельств, отягчающих наказание. При этом его содержательные компоненты не определены. Следственно-судебная практика и наука уголовного права подобные термины, не конкретизированные законодателем, но уточняемые при применении уголовного закона, относят к оценочным категориям.

По поводу необходимости использования таких категорий в уголовном законодательстве в науке уголовного права всегда велись споры и высказывались полярные суждения.

Большинство авторов считают, что употребление оценочных понятий способствует выражению принципа полноты уголовного закона. В. Н. Кудрявцев справедливо отмечал, что «существование оценочных понятий в законе неизбежно. Они полезны, если устанавливаются для тех случаев, когда это необходимо и когда правильно применяются на практике»1. Эффективность уголовного законодательства во многом определяется способностью закона должным образом регулировать процессы, происходящие в обществе. Действительность настолько сложна, многообразна и переменчива, что законодатель не всегда может уловить и отразить с помощью закона все особенности конкретных ситуаций. В подобных случаях он вынужден прибегать к использованию такого приема юридической техники, как включение в текст уголовно-правовых норм оценочных понятий.

Однако указанная точка зрения не является единственной в науке уголовного права. Имеется и противоположная, в соответствии с которой предлагается сократить количество оценочных понятий в УК РФ, а в дальнейшем совсем от них отказаться2, поскольку их наличие порождает негативные последствия, связанные с субъективностью при их применении, что нередко приводит к следственным и судебным ошибкам. В основном это аргументируется тем, что содержание оценочного понятия в большей степени определяется правосознанием следователя, прокурора и судьи в рамках конкретного

* Меньшикова Анна Геннадьевна - старший преподаватель кафедры уголовного права Уральской государственной юридической академии (Екатеринбург). E-mail: [email protected].

1 Кудрявцев В. Н. Причины правонарушений. М., 1976. С. 69.

2 Фролов Е. А. Стабильность закона и соотношение формально определенных и оценочных понятий в уголовном праве // Проблемы советского уголовного права и криминологии: сб. науч. тр. Свердловск, 1973. Вып. 28. С. 43-44.

уголовного дела, а значит, в процессе правоприменительном деятельности могут проявляться и проявляются такие качества правоприменяющего субъекта, как уровень профессиональной подготовки, правового и нравственного сознания, которые носят индивидуальный характер и могут существенно различаться.

Учитывая, что происходящие в действительности процессы и явления, подлежащие обязательному государственному регулированию, настолько быстротечны, многообразны и вариативны, что законодатель не всегда в состоянии своевременно закреплять и корректировать их в законе, мы придерживаемся мнения о необходимости сохранения в уголовном законе оценочных понятий, в частности понятия «особая жестокость», что обеспечит гибкость уголовно-правового регулирования. Ведь с течением времени содержание понятия «особая жестокость» будет меняться в связи с появлением новых признаков или утратой актуальности старыми, что приведет к расплывчатости границ анализируемого понятия. Это вызовет новые спорные вопросы при установлении особой жестокости как в науке уголовного права, так и в следственно-судебной практике.

Изложенное лишний раз подтверждает мнение о нецелесообразности выработки четкого унифицированного определения особой жестокости, поскольку данное понятие представляет собой сложную социально-правовую, исторически изменчивую категорию, не поддающуюся однозначной трактовке. Не следует закреплять формулировку особой жестокости и в уголовном законе, поскольку это приведет к отягощению Уголовного кодекса РФ лишними сложными формулировками.

В связи с этим ведущая роль в определении такого оценочного понятия, как особая жестокость, должна отдаваться правоприменителю.

Конкретизация смысла той или иной уголовно-правовой нормы является прерогативой Верховного Суда РФ, который в соответствии с п. 5 ст. 19 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1 «О судебной системе Российской Федерации»1 дает разъяснения по вопросам судебной практики. Очевидно, что выносить решения по уголовным делам на основании постановлений Пленума Верховного Суда РФ нельзя, так как единственным источником российского уголовного права признается Уголовный кодекс РФ (ст. 3 УК РФ), но и недооценивать роль постановлений Пленума Верховного Суда РФ не стоит, ведь это высший судебный орган и за ним всегда остается последнее слово в уголовно-правовой оценке содеянного. Именно в разъяснениях находит выражение работа правоприменителя по формированию общих определений, критериев, признаков, которые впоследствии должны учитываться субъектами в процессе уголовного судопроизводства, что способствует единообразному применению уголовно-правовых норм с оценочными понятиями на всей территории России.

Особой жестокости посвящены два действующих в настоящий момент постановления Пленума Верховного Суда РФ: от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»2 (далее - постановление № 1) и от 15 июня 2004 г. № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 УК РФ»3 (далее - постановление № 11). Рассмотрим трактовку особой жестокости в этих разъяснениях.

В толкованиях заявленного понятия можно выделить схожие моменты. Особая жестокость с точки зрения объективной стороны состава преступления связывается как со способом, так и (или) с обстановкой совершения преступления. При этом в разъяснениях прямо указывается, что результатом проявления особой жестокости выступают особые страдания, которые могут быть причинены непосредственному потерпевшему от преступления либо другим лицам. С субъективной стороны особая жестокость обязательно должна охватываться умыслом виновного.

Однако разночтений и противоречий в толковании исследуемого понятия в указанных разъяснениях гораздо больше. Данное обстоятельство еще раз подтверждает оценоч-ность особой жестокости. В первую очередь об этом свидетельствует тот факт, что ее содержание правоприменителем уясняется на основе обобщения фактических обстоятельств уголовных дел применительно к отдельным составам преступлений, где в качестве квалифицирующего признака встречается особая жестокость.

Так, в п. 8 постановления № 1 указано, что «признак особой жестокости наличествует, в частности, в случаях, когда к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой, либо когда преступление совершено способом, который связан с причинением особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. д.)».

Аналогично, т. е. через перечисление наиболее часто встречающихся случаев проявления особой жестокости, толкуется данное понятие в постановлении № 11, хотя при этом называются и иные формы ее проявления. В частности, в п. 12 уточняется, что «особая жестокость может выражаться в издевательстве над потерпевшим лицом, в причинении телесных повреждений, в способе подавления сопротивления, вызывающем тяжелые физические либо нравственные мучения и страдания».

Таким образом, конкретизация оценочного понятия применительно к отдельным составам преступлений происходит с учетом фактических обстоятельств дел.

Отметим, что согласно постановлению № 11 результатом проявления особой жестокости выступают не только особые страдания, как в постановлении № 1, но и особые мучения. При этом в п. 12 правоприменитель использует синонимичные выражения, такие как «физические или нравственные мучения и страдания», «тяжелые физические либо нравственные мучения и страдания» и даже «особые мучения и страдания». Данные категории также являются оценочными, что еще больше осложняет деятельность правоприменителей. В связи с этим полагаем, что трактовка особой жестокости посредством других оценочных и нуждающихся в толковании понятий недопустима.

Разъяснения суда высшей судебной инстанции должны облегчать работу правоприменителя, поэтому они не должны носить бланкетный характер и содержать иные оценочные выражения, вынуждающие обращаться за их интерпретацией к другим источникам, что будет лишь отягощать процедуру расследования дела и приводить к появлению новых ошибок в следственно-судебной практике.

Подчеркнем также, что в анализируемых разъяснениях круг иных лиц (помимо непосредственно потерпевшего от преступления), которым могут быть причинены особые страдания, определен по-разному. По постановлению № 1 такими лицами выступают лишь близкие потерпевшего - лица, «состоящие с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему... в силу сложившихся личных отношений» (п. 6). В п. 12 постановления № 11 помимо «близких потерпевшему лиц» упоминаются «другие лица», к которым в соответствии с п. 7 относятся «родственники потерпевшего лица, а также лица, к которым виновное лицо в целях преодоления сопротивления потерпевшей (потерпевшего) применяет насилие либо высказывает угрозу его применения».

Расширение круга потерпевших за счет включения лиц, которые могут быть не связаны ни родственными, ни иными близкими отношениями с непосредственным потерпевшим, в какой-то степени можно объяснить спецификой совершения изнасилования и насильственных действий сексуального характера с особой жестокостью, в частности особенностями объективной стороны состава преступления.

Вместе с тем данное разночтение в анализируемых постановлениях в очередной раз показывает, что уяснение особой жестокости происходит через обобщение материалов судебной практики по конкретным составам преступлений, причем правоприменитель

не формулирует ее признаки, а лишь указывает на часто встречающиеся формы ее проявления, тем самым подтверждая оценочность анализируемого понятия. Это не решает существующих проблем, связанных с уяснением содержания особой жестокости в следственно-судебной практике, а значит, необходимы последующие шаги.

Во-первых, Верховный Суд РФ должен продолжать работу по обобщению материалов судебной практики по преступлениям, совершенным с особой жестокостью. В частности, нужно дать разъяснение особой жестокости применительно к умышленному причинению вреда здоровью (п. «б» ч. 2 ст. 111 УК РФ). Кроме того, последние разъяснения относительно особой жестокости Верховный Суд РФ давал в 2004 г., т. е. более восьми лет назад. За это время многое изменилось. Законодатель не может своевременно реагировать на данные процессы, но Верховный Суд РФ как более «мобильный» субъект может и должен отражать их в своих разъяснениях.

Во-вторых, следует изменить форму разъяснения понятия «особая жестокость». Перечисление форм ее проявления не позволяет достаточно четко понять содержание особой жестокости. Правоприменитель должен сформулировать ориентиры, так называемые общие признаки исследуемого понятия.

Можно выделить относительно постоянные и переменные признаки особой жестокости, уяснение и конкретизация последних происходит в процессе правоприменительной деятельности. Исходя из разъяснений Верховного Суда РФ можно с определенной долей условности назвать относительно постоянные признаки особой жестокости: проявление в признаках объективной стороны состава преступления, таких как способ и обстановка; причинение в результате проявления особых страданий непосредственному потерпевшему от преступления или другим лицам.

Определять содержание особой жестокости в Уголовном кодексе РФ, как уже было сказано, нецелесообразно, поскольку чрезмерная детализация, казуистичность норм уголовного закона будет препятствовать учету конкретных особенностей каждого случая ее проявления. Кроме того, все варианты существующего, а главное возможного преступного поведения заранее предусмотреть нельзя. Представляется, что характеристика особой жестокости применительно к составам преступлений, по которым существуют официальные разъяснения, а также к иным составам должна найти отражение в отдельном постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, совершаемых с особой жестокостью».