Национальная сознание и ее составляющие национальное самосознание

Национальное самосознание - это совокупность взглядов и отношений, мнении и оценок, выражающих представления членов какой-либо национально-этнической общности о своей истории и перспективах своего будущего развития, а также о своем месте среди других, аналогичных, групп.

Национальное самосознание включает в себя два компонента:

• 1. Рациональный (осознание себя частью какой-либо нации).
• 2. Эмоциональный (неосознаваемое сопереживание своего единства с другими представителями национально-этнической группы).

Национальное самосознание -- ядро национального сознания. Оно выступает в качестве стержневой системы оценочных отношений и рационально-ценностных представлений, необходимых для соответствующего самоопределения человека в духовной и социально-политической жизни.

В отличие от национального сознания, которое отражает обобщенные представления данной национально-этнической группы, национальное самосознание является более индивидуальным понятием, выражающим прежде всего уровень, на котором член общности усвоил важность самосознания.

Разобравшись в основах понятия национального самосознания, я хотел бы затронуть следующую, немаловажную тему. Когда и как начал образовываться этот феномен.

Генезис национального самосознания представляет собой длительный исторический процесс, многоуровневый и весьма неравномерный по ходу своего развития. Первоначально, в историческом плане, появление зачатков национального самосознания происходило на обыденном уровне. Оно было связано с действием одного из базовых социально-психологических механизмов развития человеческого сознания в целом, с формированием и укоренением в психике представителей той или иной общности антитезы «мы» и «они». Осознание себя как члена некой группы, целостности («мы») как раз и строится через противопоставление представителям иной группы -- неким «они».

Основу антитезы «мы» -- «они» обычно составляют один или несколько наиболее ярко выраженных признаков, характерных для «них» в отличие от «нас». Это может быть физический облик (иная внешность, черты лица и т. п.) или культурные признаки (иной язык, обычаи, традиции и т. п.).

Могут быть религиозные верования (иные идолы, тотемы боги, религия) или социально-экономическое устройство (иной способ общественного производства и способ жизни, кочевой или оседлый, земледельческий или скотоводческий и т. п.). Такими признаками могут становиться и политическое устройство (иные способы устройства власти и управления) или идеологическая доктрина (иные системы ценностей). Сочетание нескольких из этих признаков в одной, противоположной национально-этнической группе, автоматически возводит их в статус негативных (они отличаются от «нас», следовательно «они» плохие, а «мы» хорошие). И, как не прискорбно, такие взгляды абсолютно обоюдны для обеих сторон.

Позже, такая антипатия перерастает в ненависть на почве, допустим, религиозной. А это - один шаг до войны.

На политическом уровне примеров этого масса. Рассмотрим менее известный, но не менее типичный. Так, свой переворот в Аргентине в 1944 г. Х. Перон осуществил, опираясь на лозунг «национальной революции», которая построит общество справедливости, имеющее силы противостоять как американскому империализму, так и международному большевизму. Он говорил об особом «обществе вертикальных профсоюзов», подчиненных национальному, а не классовому принципу, и достиг победы.

Развитие национального самосознания oтличaeтся не прямолинейным, а скорее волнообразным, характером. Его подъемы и спады определяются форматом национально-этнической группы. Известно: чем меньше общность, тем более обостренно переживаются в ней проблемы национального самосознания, и тем более вероятны его резкие всплески. Наоборот, чем больше такая общность, тем увереннее чувствуют себя ее представители, тем меньше озабоченности данными проблемами, и тем менее вероятно их внезапное обострение. Представители большой нации, как правило, не нуждаются в необходимости постоянного подтверждения и самоутверждения их национального самосознания. Связанные с ним вопросы давно решены на соответствующей государственно-политической основе. Поэтому, естественным считается их озабоченность более широким кругом национальных проблем.

Если говорить о смысле национального сознания в политическом плане, то он имеет двоякую роль. С одной стороны, это может стать прогрессивным процессом, ведущим к скорому развитию общности. Однако такая тенденция может привести к идеализации, абсолютизации нацией самой себя. Национально-этническая общность может начать ставить себя выше других и в конечном счете придет к мысли о том, чтобы уничтожить всех, в ком найдут хоть небольшие отличия. История знает несколько таких примеров.

В противном случае, с другой стороны, развитие национального самосознания может обернуться своей противоположностью -- упадком ценностно-смысловых структур сознания к низшим уровням, отрицанием ценностей, принадлежащих общностям более высокого порядка -- например, общечеловеческих, сведением сознания до узких рамок, таких как расизм.

Статья даёт ответы на вопросы: каково значение языка для построения цивилизации созидания; почему основой для построения цивилизации созидания в России является русский язык; почему совесть и нравственность народа зависят от языка? Описано деление речи на язык правды (язык созидания) и язык лжи (язык разрушения), объяснено значение такого деления. К статье прилагается таблица различения языка правды (языка созидания) и языка лжи (языка разрушения).

Значение языка в цивилизационном строительстве

Невозможно строить созидательное общество,
пользуясь разрушительными понятиями.

Каждому созидателю необходимо совершенствоваться в различении,
разоблачать проявления языка разрушения
и распространять язык правды – язык созидания.

Язык – это система, которая обеспечивает общение и передачу информации между людьми и даже между поколениями, разделёнными значительными промежутками времени, например, через письменность, а в настоящее время и через кино и другие формы технической записи. Кроме того, язык одновременно является и средой, при помощи которой информация обрабатывается.

Языки различаются по месту возникновения: русский, английский, французский и другие. Также в мире создаются языки для различных областей деятельности: язык химии, физики, существуют язык программистов, медработников, экономистов, банкиров, есть язык преступного мира и другие. Данные языки не живут изолированно и некоторые понятия из узких языков постепенно перетекают в общеупотребительную речь большинства населения того или иного общества.

За счёт системы понятий какого-либо языка у носителей этого языка появляется возможность понимать друг друга и объединяться в совместной деятельности. Есть и языки, которые выполняют функцию сокрытия информации, они намеренно делаются малопонятными для большинства людей – о них речь пойдёт ниже. Кроме того, слова того или иного языка зачастую за счёт эмоциональной окрашенности передают нравственные оценки для явлений, обозначаемых этими словами.

Например, согласно языку утверждения и сохранения Трезвости , активно используемого трезвым движением России, приём алкоголя называется «алкогольным самоотравлением» – словами с отрицательной эмоциональной окраской. Тот же процесс на языке структур, занимающихся отниманием Трезвости, называется «употреблением горячительных напитков», «питьём пива, вина» и другими положительно окрашенными словами. Как видите, можно одно и то же явление описать созидательным, правдивым языком, применив слова «алкогольное самоотравление», но при использовании языка лжи (языка разрушения) можно скрыть вредоносное действие алкоголя, спрятав его словами «употребление напитков».

В свою очередь представители цивилизации созидания предпринимают ответные меры по защите нравственности и повышению жизнеспособности общества, разрабатывая созидательный терминологический аппарат. Примером этому является язык утверждения и сохранения Трезвости, ставший основой для написания настоящей работы.

Таким образом у человечества существуют два объемлющих языка: язык лжи (язык разрушения) и язык правды (язык созидания). Посредством распространения языка лжи (языка разрушения) у граждан

• нарушается способность понимать окружающие события и предугадывать их последствия,
• понижается нравственность общества,
• отнимается Трезвость,
• осуществляется разрушение естественных семейных ценностей,

что облегчает присвоение и стяжательство узким кругам разрушающе-присваивающей цивилизации. Язык лжи (язык разрушения) снижает жизнеспособность широких слоёв человечества.

Второй язык, язык правды (язык созидания), отличается понятностью, слова в этом языке правдиво отражают полезность или вредоносность тех или иных явлений для человечества, благодаря чему использование языка правды позволяет людям выстраивать справедливое мироустройство.

Слова определяют нравственность

Каждое понятие представляет собою взаимосвязь слова и соответствующего слову образа. Причём то, каким будет образ явления в сознании людей, какой будет эмоциональная, нравственная оценка людьми явления – во многом зависит от используемого слова. Например, слова «любовь», «нежность» имеют мягкое, мелодичное созвучие и эти слова формируют благосклонное отношение к обозначаемым этими словами явлениям, но слова «гадость», «злость», «мерзость» подсознательно вызывают отрицательную оценку обозначаемым этими словами явлениям, это происходит во многом бессознательно, из-за того, что эти слова имеют резкое, грубое звучание. Сами слова помогают понимать наш мир на основе мудрости народа, накопленной в языке. Эмоциональная окрашенность слов – важная сторона построения языка созидания.

Руководящие слои разрушающе-присваивающей цивилизации понимают это, и нарушение понимания обществом действительности им на руку. Наиболее ярко подмена понятий прослеживается на примере продвижения половых извращений. Например, по сообщениям сообщества «Вперёд, граждане» в Москве на ВДНХ в 2018 году предлагалось раннее введение «уроков полового воспитания в школах», являющихся по своей сути развращением детей. На данных уроках планируется внедрение в школьную программу понятия «гендер» взамен обычного для нас понятия «пол». Гендерные идеологи отрицают понятие «пол» и вводят понятие «гендер» – нечто вроде «социального пола», то есть подобие пола, выбираемое человеком самостоятельно, но чёткого определения у этого слова нет. Таким образом, с помощью подмены понятий, детей европейских стран сейчас заставляют сомневаться в своей половой принадлежности, то же самое пытаются продавить в России. Также на этих уроках полового развращения вводятся понятия «гомофобия» и «трансфобия», которыми людей с естественными семейными ценностями приравнивают к больным людям. Взамен понятий «мужеложник», «педераст», «половой извращенец» нам навязывают сейчас нейтральные, либо положительно окрашенные слова, такие как «гей», «гомосексуалист» и прочие. Таким образом представители разрушающе-присваивающей цивилизации изменяют нравственность людей. Разрушение естественных семейных ценностей, прежде всего, начинается с изменения языка.

Когда слово, правдиво отображающее явление, заменяется другим нейтральным или привлекательным словом по правилам западной науки это называется «эвфемизация». Слово это происходит от греч. ἐυφήμη – «благоречие», но в действительности слово «эвфемизация» тоже является проявлением языка лжи, потому что ничего «благого» обществу это явление не несёт. Например, для обозначения убийства детей, находящихся в утробе матери, применяется невыразительное, отвлечённое слово «аборт». При этом ещё не рождённого человека называют «плодом», приравнивая тем самым к неодушевлённым предметам (овощам, фруктам) и лишают всякой законодательной защиты – эта подмена понятий помогает обосновывать допустимость внутриутробного убийства детей. Разрушители в Западной Европе и в Соединённых государствах Америки идут ещё дальше и предлагают ввести в правовое поле понятия «послеродовый аборт» и «постнатальный аборт», прикрывая этими словами свои предложения разрешить по желанию родителей убивать уже родившихся, в том числе и здоровых детей.

Нередко сейчас происходит замена слова «сожительство» словами «гражданский брак». Изначально выражение «гражданский брак» означало брак, оформленный в соответствующих органах государственной власти без участия церкви. Сожительство по факту браком не является, это уже подлог. К тому же для сохранения нравственности и семейных ценностей общества целесообразно чтобы в обществе порицались внебрачные связи, поэтому для их обозначения должно использоваться слово с отрицательным, осуждающим оттенком, следовательно, недопустимо сожительство именовать «гражданским браком». Язык – основа нравственности людей.

Эмоционально-нейтральный, политкорректный язык, которым зачастую вытесняют созидательные понятия разных культур и народов, нередко служит сокрытию разрушительного действия многих явлений и помогает распространению этих явлений. Современные мироеды объединились и идеализируют свой лжеязык, называя его политкорректностью, при этом для себя и своих приспешников утверждают самые благостные названия. Например, неполиткорректно экономических захватчиков называть захватчиками – теперь это «инвесторы». Неполиткорректно говорить «половые извращенцы», якобы нужно говорить «лица с нетрадиционной сексуальной ориентацией», «геи». Неполиткорректно говорить «проститутка», или «шлюха» – теперь журналисты их называют «секс-работницами» и т. д. Кстати, само слово «корректность» означает тактичность, вежливость, учтивость, но в то же время оно имеет значение «точность, правильность, чёткость». Получается, что, если использование некоторого слова считается невежливым в некотором кругу людей, следовательно, оно является некорректным и «неправильным». Выходит, для определения того что является политкорректным правда не нужна – слово отражающее истину, может быть объявлено некорректным, если оно не соответствует порядку, принятому в том или ином обществе. Поэтому лучше вместо понятия «корректность» использовать понятие «правильность». Слово «правильность» близко по звучанию к слову «правда», поэтому то, что называется правильным должно соответствовать правде (объективной действительности).

Навязывая обществу лжеязык, представители разрушающе-присваивающей цивилизации изменяют людское мышление, планомерно лишают народ возможности понимать, что является добром, а что злом, также вследствие навязывания «политкорректности» в целом снижается понятность информации. Например, нам сейчас подменяют понятие «давление» или «принуждение», понятием «санкции». Слово «санкции» – звучит мягко, поэтому вполне спокойно средства формирования общественного сознания (СФОС) рассуждают про меры давления (санкции) от Соединённых государств Америки, называя их при этом нашими «партнёрами» – но ведь это обман. Так с помощью языка лжи от нас скрывают слабое, зависимое положение России, а также ретушируют истинное агрессивное поведение Соединённых государств Америки. Политиков специально обучают «сглаживанию» народного возмущения путём подмены понятий, а также путём привнесения в речь новых понятий.

Если необходимо произвести массовое увольнение сотрудников, то на разрушительном лжеязыке это называют мягким словом «оптимизация», вследствие чего бдительность созидателей приглушается.

Другой пример: банкиры России и мира озадачены тем, чтобы заставить людей брать в долг под значительный процент как можно больше и чаще. Для этого очень удобной является использование вместо правдивых понятий «ростовщический долг», «процентный долг» или «растущий долг» понятия «кредит». Помимо этого, сейчас распространяется выражение «кредитный продукт», с помощью которого у граждан создаётся ощущение, что дача банком денег в долг – это не услуга, а разновидность товара или изделие. При использовании выражения «кредитный продукт», процентщики, ростовщики приобретают вид созидательных людей, занимающихся производством своих «продуктов».

Понимание свойства эмоциональной окрашенности слов позволяет каждому понять и обосновать принадлежность того или иного слова к языку правды (языку созидания), или языку лжи (языку разрушения). О том, как это знание применить в созидательных целях подробно описано в последнем разделе этой работы.

Русский язык – основа построения языка правды (языка созидания) в России

Русский язык – государствообразующий язык России, он является основой для сохранения и развития научного, культурного, исторического наследия России и Советского Союза. Использование русских слов важно для осознания гражданами ценности культуры России и пробуждения любви к Родине. У русского языка много и других преимуществ, чтобы точнее описать значение русского языка сравним его с английским и с так называемыми «международными понятиями».

Значение некоторых слов русского языка зачастую являются более созидательными, чем значение слов английских. Например, вместо понятия «Родина», как отечество, родная страна, в английском используется слово «land», то есть просто «земля».

В наше время массово распространяется слово «менеджер». В Российской Империи была профессия с названием «управляющий», казалось бы, зачем придумывать и заменять русское слово иностранным? Само слово «управление» в основе содержит корень «правл», близкий к выражениям «делать правильным, править, исправлять». Схожий корень «прав» присутствует в словах «праведник», «правда», «справедливость», «правосудие». Человек, названный «управленцем» или «управляющим», подсознательно может чувствовать, что он должен изменять действительность к правильному состоянию, того же от него будут ожидать и его подчинённые. При замене созидательного русского слова англоязычным «менеджером» понятие высокой миссии управленца размывается в умах людей, что в последующем сильно бьёт по состоянию всего общества.

Помимо более созидательного смысла, русские слова выигрышны для построения языка правды (языка созидания) за счёт того, что в русском языке словообразование легко прослеживается по однокоренным словам, например: слова “исследование” или “следствие” происходят от слова “след” – таким же образом любое сложное русское слово имеет более простую, а главное – понятную основу. В активно насаждаемом сегодня английском языке отсутствует системность словообразования, так как множество слов в нём собрано из латыни, греческого, французского, скандинавских и других языков. Преемственность словообразования в русском языке часто позволяет нам разобраться, что же обозначает то или иное старое или вновь созданное слово, помогает осознавать взаимосвязи между явлениями жизни – это качество нужно сохранять.

Нежелательной является чрезмерная многозначность слов, которая свойственна английскому языку. Многозначность есть и в русском языке, но в английском её на порядок больше, она характерна для множества англоязычных слов, например, у слова «break» по данным переводчика сайта «Гугл» имеется 85 значений, среди которых «ломать», «прокладывать», «рассеиваться», «обучать», «дрессировать», «слабеть» и др. Примеров английской многозначности можно приводить очень долго.

Кроме того, в английском множество слов имеют одинаковое звучание, но различное написание. Правила чтения в английском крайне размыты и в них много исключений, в связи с этим обучающемуся приходится помимо написания, запоминать произношение каждого слова, для чего в словарях принято указывать транскрипцию. Например, один создатель пособия по изучению английского на семь правил чтения буквы «u» в различных буквосочетаниях насчитал пять исключений. Существует английская шутка о том, что это только пишется «Манчестер», а произносится «Ливерпуль». Известный английский языковед Макс Мюллер справедливо заметил, что английское правописание является национальным бедствием. Отчасти из-за этого недостатка в различных частях света множатся диалекты и говоры английского языка, что нередко затрудняет взаимопонимание. Регулярно предпринимаются попытки изменить такое положение, наиболее известная из них была предпринята Бернардом Шоу: он создал фонд, на средства которого было объявлено соревнование на создание новой английской азбуки с чётким соответствием письма и произношения. Такая азбука была создана, в ней 40 букв, каждая из которых соответствует только одному звуку. Несмотря на преимущества азбуки Б. Шоу, менять привычную, неупорядоченную английскую письменность не стали.

Из-за отсутствия чётких правил чтения происходит снижение качества передачи, приёма информации и мышления на основе английского языка. Наличие в русском языке чётких правил чтения и произношения является большой ценностью.

Русский – язык образный – большинство русских слов имеют в нашем сознании чёткую взаимосвязь с явлениями, обозначаемыми этими словами. Например, при обучении наукам, изложенным русским языком, ученикам редко нужны словари – русская речь позволяет легче понимать смысл написанного, границы применения русских слов часто понятны интуитивно. Этого не скажешь об обучении на основе международных понятий, при котором необходимо тщательно запоминать определения слов. Иностранные слова нередко являются слишком отвлечёнными, из-за чего бывает тяжело связать иностранное слово с соответствующим ему образом. В связи с этим многие люди, которые пишут тексты, пользуются словами, смысл которых они не всегда понимают, или понимают смысл слов иначе, чем понимают эти слова читатели, вследствие чего мысль пишущего может отрываться от создаваемого им текста. Чтение таких текстов порой не приносит ничего, кроме головной боли. Кроме того, вследствие речи, непонятной для большинства, значительная часть информации становится доступной лишь для узкого круга лиц, длительно изучавших специфический для той или иной области набор понятий. Таким образом производится сокрытие информации от непосвящённых (от «неспециалистов»), что помогает выстраивать общество, в котором будут главенствовать узкие слои разрушающе-присваивающей цивилизации. Помимо сокрытия информации, представители разрушающе-присваивающей цивилизации часто обманывают людей словами, у которых отсутствуют точные определения, например, «гендер», «толерантность», «демократия» и другие. Эти слова вводятся в законы, в науки, но чёткого определения у них нет, благодаря чему открываются большие возможности для создания ложных идеалов и других разновидностей обмана.

Общение в России на всех уровнях, особенно в политической среде, должно вестись на русском литературном языке, заменять русские слова иностранными недопустимо, потому что:

• русские слова чаще всего являются образными, точными и понятными;
• значение русских слов закреплено в словарях, поэтому на основе русского литературного языка может быть построено общение любого уровня;
• утверждение правил общения русскими словами в политической среде, в экономике и других областях значительно облегчает народный контроль за деятельностью представителей власти, а также облегчает прохождение во власть коренным народам России;
• общение русскими словами затрудняет иностранное вмешательство в политику России;
• многие иностранные слова от управленцев, учёных и прочих через журналистов, систему образования, Интернет, телевидение и пр. переходят в общеупотребительную речь всего общества. Это изменяет систему жизненных ценностей людей, воспитывает неуважение к русскому языку и культуре России. Как говорят «верха», так стремятся говорить и многие другие люди, поэтому как раз на высшем государственном уровне общение должно вестись именно по-русски;
• язык определяет систему ценностей и мышление. Мышление на основе русского языка является более созидательным, в отличие от мышления на основе насаждаемых у нас международных понятий.

Берегись канцелярита!

Некоторые чиновники для ухода от ответа на неудобные для них вопросы часто начинают говорить народу массу неизвестных, а также чрезмерно абстрактных, путанных слов и выражений. При этом смысл в речах говорящего может вовсе отсутствовать, но за счёт непонятности многим слушателям будет казаться, что перед ними «высококвалифицированный специалист», которого они не могут понять из-за своей необразованности и «непонимания терминологии». Ярким проявлением языка лжи (языка разрушения) является канцелярит. Меткое слово «канцелярит» было создано К. Чуковским – оно звучит как название болезни, которой поражена наша речь.

«Так что же он такое, канцелярит? У него есть очень точные приметы, общие и для переводной и для отечественной литературы.

Это – вытеснение глагола, то есть движения, действия, причастием, деепричастием, существительным (особенно отглагольным!), а значит – застойность, неподвижность. И из всех глагольных форм пристрастие к инфинитиву.

Это – нагромождение существительных в косвенных падежах, чаще всего длинные цепи существительных в одном и том же падеже – родительном, так что уже нельзя понять, что к чему относится и о чем идет речь.

Это – обилие иностранных слов там, где их вполне можно заменить словами русскими.

Это – вытеснение активных оборотов пассивными, почти всегда более тяжелыми, громоздкими.

Это – тяжелый, путаный строй фразы, невразумительность. Несчетные придаточные предложения, вдвойне тяжеловесные и неестественные в разговорной речи.

Это – серость, однообразие, стёртость, штамп. Убогий, скудный словарь: и автор, и герои говорят одним и тем же сухим, казенным языком. Всегда, без всякой причины и нужды предпочитают длинное слово – короткому, официальное или книжное – разговорному, сложное – простому, штамп – живому образу».

Такая речь высмеивалась Ильфом и Петровым:

«Задание, например, следующее:

– Подметайте улицы.

Вместо того чтобы сейчас же выполнить этот приказ, крепкий парень поднимает вокруг него бешеную суету. Он выбрасывает лозунг:

– Пора начать борьбу за подметание улиц.

Борьба ведется, но улицы не подметаются. Следующий лозунг уводит дело еще дальше:

– Включимся в кампанию по организации борьбы за подметание улиц.

Время идет, крепкий парень не дремлет, и на неподметённых улицах вывешиваются новые заповеди:

– Все на выполнение плана по организации кампании борьбы за подметание.

И, наконец, на последнем этапе первоначальная задача совершенно уже исчезает, и остается одно только запальчивое, визгливое лопотанье.

– Позор срывщикам кампании за борьбу по выполнению плана организации кампании борьбы.

Все ясно. Дело не сделано. Однако видимость отчаянной деятельности сохранена. А крепкий парень уезжает в Ялту чинить расшатавшийся организм».

Пример этот с преувеличением, но ведь нам с Вами постоянно создают видимость бурной и благонамеренной деятельности с помощью «международных», «деловых» и «весомых» слов.

Нечестным чиновникам, экономистам, банкирам сухая, путанная речь часто помогает обманывать народ, торговать Родиной, сохраняя при этом видимость созидательных действий. Например, самые разрушительные законы в России носят, как правило, вполне благовидные названия, в частности, закон, по которому в 2018 году для большинства жителей России выход на пенсию был отодвинут на 5 лет, носит заурядное, маскировочное название: «Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий» – миллионы людей из-за этого будут голодать и нищенствовать, но речь в названии всего лишь «об изменениях в отдельных законодательных актах». Другой пример: закон 2014 года о передаче иностранным государствам некоторых земель России за бесценок на длительный срок называется «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации». Константин Паустовский в одной из своих статей разбирает влияние такого языка и делает вывод: “…назвать этот язык русским мог бы только жесточайший наш враг”. Канцелярит строился и строится посредством особого строя предложений, а также во многом на основе иностранных слов. Даже Пётр I, который рьяно насаждал европейское в России, вынужден был сдерживать внедрение иностранных слов и других проявлений канцелярита, требовал от своих подданных писать «как можно вразумительней». Одному из своих послов он говорил: “В реляциях твоих употребляешь ты зело многие польские и другие иностранные слова и термины, за которыми самого дела выразуметь невозможно: того ради тебе впредь реляции свои к нам писать всё российским языком, не употребляя иностранных слов и терминов».

На канцелярите разговаривают и учёные. Применяя в научной работе различные «термины» и путанный строй предложений можно получить одобрение профессоров, создать видимость научности при её отсутствии, но даже если в научной работе есть полезное новшество, большинство соотечественников его не познает. Вместо научных светил, таким образом, зачастую получаются «научные темнила». С помощью сухой, официозной речи с обтекаемыми формулировками легко заниматься очковтирательством, но обратиться к людям, зажечь сердца на добрые дела таким языком не получится.

Можно и нужно разговаривать простыми и точными русскими словами, создавать документы, написанные простым русским языком, тем более что значение русских слов закреплено во многих словарях. В ряде случаев обобщающие выражения канцелярита могут быть нужны для чиновничьей и научной речи, но даже в деловых бумагах использовать их нужно минимально, так как канцеляризмы в большом количестве приводят к различным речевым ошибкам и искажениям, делают текст труднопонимаемым, облегчают обман. В последующем через журналистов, кинофильмы, через учебники школ, и пр. такая отупляющая мёртвая речь переходит в общеупотребительную. К сожалению, сейчас канцелярит везде: его нам подают через телеэкраны, газеты, радио, с применением сухой, мёртвой речи создают художественные произведения и школьные учебники. Нередко сейчас можно услышать, как люди, общаясь в быту со своими близкими и знакомыми вместо того, чтобы использовать слово «сказать» – «ставят в известность», вместо того, чтобы просто «сделать» – «принимают меры», вместо «возможности» говорят «функционал», вместо того, чтобы отозваться на что-либо – реагируют, вместо осуждения выражают критику, вместо наблюдения – мониторят, вместо советов дают рекомендации и консультируют и т. д. Многие иностранные слова, введённые в русский язык, являются проявлением канцелярита, так как они придают речи отстранённое, казённое звучание, зачастую делают речь менее понятной.

Ранее иностранные слова применялись преимущественно среди учёных, чиновников, среди представителей отдельных специальностей при решении ими своих рабочих задач, но языки небольших групп не живут изолированно, поэтому сейчас этими иностранными словами во всех видах общения заменяются русские. Вследствие иностранных нововведений русский язык, за редкими исключениями, не обогащается, а, наоборот, беднеет. Слова яркие, образные, живые теперь не часто можно услышать или прочесть, например, слова «ехидно, язвительно, едко», даже слово «насмешка» сейчас встречается редко – они вытесняются одним и тем же словом «ирония». Обилие иностранных замен в языке мешает людям разбираться в происходящем с ними и вокруг них, например, когда человека спрашивают: «Что с тобой?» – он отвечает: «У меня депрессия». Слово «депрессия» отвлечённое, звучит как название болезни и наводит человека на мысли о том, что нужно лечиться от этой «болезни», выпускаются и лекарства на этот случай – антидепрессанты, в результате порою ни сам человек не может разобраться в происходящем с ним, ни его собеседник не может ему помочь. Но если бы человек говорил вместо «депрессия» выражения «я подавлен…», или «меня удручает что…», или слово «тоска», то это было бы поводом для того, чтобы задуматься по кому или по чему он тоскует, почему он подавлен, прийти к причине тяжёлого состояния и устранить её.

Многие поколения наших предков, русские писатели создавали богатый литературный русский язык не для того, чтобы мы пользовались сухими, маловыразительными, обтекаемыми словами. В толковом словаре живого великорусского языка Владимира Даля около 200 тысяч слов, вместо этого богатства нам предлагают перейти на набор из нескольких тысяч слов и выражений, многие из которых сухие и отвлечённые. Для очищения своих мыслей и речи от канцелярита советуем прочесть книгу Норы Галь «Слово живое и мёртвое», а также главу «Канцелярит» из книги Корнея Чуковского «Живой как жизнь» и, конечно, классические произведения русских писателей.

Чтобы выстраивать общество в созидательном русле необходимо делать так, чтобы информация была как можно более доступной, понятной для народа, особенно это важно для политической и экономической областей. Если речь политиков, экономистов, банкиров наполняется множеством отвлечённых, непонятных слов, если применяется путанный строй предложений канцелярита, то это создаёт возможности для мошенничества, обмана народа, это лишает большинство граждан возможности контролировать работу органов власти и влиять на неё.

Что делать?

Нам нужно во всех областях общественной жизни утверждать и сохранять простой, выразительный, живой созидательный язык вместо лживого и мёртвого разрушительного языка. Для этого нужно в своей речи использовать преимущественно русские слова, убирать из речи проявления канцелярита. Понятия языка лжи (языка разрушения) могут создаваться и на основе русского языка, но чаще всего разрушительные понятия привносятся в нашу речь из иностранных языков, поэтому часто, чтобы выражаться правдивым, созидательным языком нужно лишь осуществить перевод разрушительных понятий на русский язык. Если нет подходящего русского слова, то нужно его создать, но если это не удаётся, то для построения созидательного понятия может использоваться иностранное слово, при этом важно чтобы оно несло правильную эмоциональную, правильную нравственную оценку обозначаемому им явлению.

«Словом можно убить, словом можно спасти,
Словом можно полки за собой повести!»
В.С. Шефнер

Язык – это основа мышления людей. Люди мыслят словами, словами обозначают и обобщают явления действительности в своём сознании, дают им оценки. Таким образом язык является вычислительной системой: если применять язык правды, точно отражающий суть явлений, то человечество на основе этого языка придёт к верным, созидательным выводам и действиям; если будет применяться язык лжи, в котором злое выставляется полезным, а доброе унижается, то люди будут наводиться на ошибочные выводы и на разрушительные действия.

Например, сейчас в мире насаждается политкорректность. В основе политкорректности ставится идеал использования таких слов и выражений, которые, якобы, не будут обижать никакие малые или крупные объединения по расе, уровню достатка, половым извращениям и прочим признакам. При таком подходе правду делают ненужной, правдивые слова запрещают говорить требованиями соблюдения политкорректности. В ответ на это, нам – созидателям, нужно использовать деление речи на язык правды (язык созидания) и на язык лжи (язык разрушения) – это хороший способ для отстаивания правды и созидательных идей. В основе деления речи на язык правды (язык созидания) и язык лжи (язык разрушения) лежит идеал правды, какой бы тяжёлой и обидной для кого-то она бы не была. Честные люди соглашаются с правдой. Правда – это ценность для большинства. Поэтому в случае если Ваш собеседник, к примеру, во время общественного обсуждения чего-либо говорит слово языка лжи (языка разрушения) нужно указать ему на то, что он использовал слово языка лжи, объяснить почему это слово ложное и разрушительное, затем призвать собеседника и окружающих к использованию соответствующего слова языка правды (языка созидания). Действуя так, созидателям уже не придётся оправдываться за свою неполиткорректность – оправдываться придётся другим людям за использование языка лжи и разрушения.

Каждому из нас необходимо следить за своей речью и речью окружающих, нужно думать о том, какие образы то или иное слово будет формировать в сознании людей. Невозможно строить созидательное общество, пользуясь словами языка лжи (языка разрушения). Не получится такими словами донести до людей правду – она будет изначально искажена, уже поэтому её не поймут. Например, не получится эффективно утверждать Трезвость, называя алкоголь напитком; не получится защищать Россию, называя себя ватником; не получится защищать семейные ценности, называя себя гомофобом, а педерастов – геями и т. д. Внести свой смысл в навязанные разрушительные слова практически невозможно: люди их будут понимать так же, как привыкли ранее.

Зачастую разрушительные понятия люди применяют не нарочно, а вследствие того, что в окружающем информационном пространстве упорно насаждается разрушительный язык, многие люди просто не знают, как говорить правильно. Поэтому свои пожелания по использованию языка правды в вежливой форме мы должны выражать везде, где возможно: в книге отзывов в каком-либо заведении, под статьёй или видеоматериалом в Интернете, при личном общении, на массовых мероприятиях и т. д. Перевод разрушительных информационных воздействий на простой, правдивый, созидательный язык почти всегда лишает их разрушающей силы, поэтому каждому созидателю необходимо совершенствоваться в различении, разоблачать проявления языка разрушения и распространять язык правды – язык созидания.

Таблица с примерами различения языка правды (языка созидания) и языка лжи (языка разрушения)

В предлагаемом учебном пособии рассматриваются важнейшие проблемы дисциплины «Национальные отношения и государственное устройство России». Предлагаются темы рефератов, основные понятия и термины, формулируются вопросы для самостоятельной проверки знаний, рекомендуемая литература, словарь основных понятий и терминов, методические рекомендации по оформлению реферата и подготовке к зачету.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Национальные отношения и государственное устройство России (Д. Н. Порфирьев, 2012) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

Тема 3 НАЦИОНАЛЬНОЕ СОЗНАНИЕ И САМОСОЗНАНИЕ

1. Понятие и формы национального сознания

2. Национальное самосознание

3. Этническая самоидентификация

Основные понятия и термины: национальное сознание, самосознание, этническая самоидентификация, обыденное и теоретическое сознание, стереотипы, нормы, образцы поведения, сопринадлежность.

Национальное сознание – в целом, совокупность социальных, политических, экономических, нравственных, эстетических, философских, религиозных и других взглядов, характеризующих содержание, уровень и особенности духовного развития национально-этнической группы. Включает в себя отношение группы к различным ценностям общества, отражает процесс ее исторического развития, былые достижения и ставящиеся перед будущим задачи. Ядром национального сознания является национальное самосознание. В число основных элементов национального сознания обычно включаются осознанное отношение нации к ее материальным и духовным ценностям; способности к творчеству ради их умножения; осознание необходимости своего сплочения ради осуществления национальных интересов и успешных взаимоотношений с другими национально-этническими группами.

Обыденное национальное сознание, тесно связанное с национальным характером, и представляет собой в привычном понимании бытовую, повседневную национально-этническую психологию. Теоретическое сознание – более высокого уровня. Это идеология нации, представляющая собой рациональноидеологический уровень национального сознания, являющаяся результатом отбора, систематизации и обобщения обыденных представлений, настроений, потребностей и волевых устремлений группы.

В структуре обыденного национального сознания можно выделить три слоя. Во-первых, составными частями внутренней структуры обыденного национального сознания выступают повседневные потребности, интересы, система ценностей и установок, которые отражают определенный этап развития данной общности, и имеют не столько исторические, сколько конкретные, сегодняшние истоки своего происхождения. Во-вторых, важными элементами обыденного национального сознания являются также построенные на основе определенной системы ценностей стереотипные представления, простейшие нормы и элементарные образцы поведения, а также обычаи и традиции, имеющие как исторические, так и социальные корни. Наконец, в-третьих, существенными компонентами обыденного национального сознания выступают эмоциональные элементы и детерминированных ими формы выражения в образах, звуках, красках, совокупность которых составляет то национально-особенное в повседневной жизни, что обычно связывается с национальным характером, и исходит из него, хотя проявляется уже в национальном сознании. Обыденное, наиболее элементарное, «первичное» национальное сознание проявляется в виде осознания людьми своей принадлежности к определенной национально-этнической группе. Национально-этнические чувства, взгляды, привычки, нормы и шаблоны поведения отражают приверженность к национальным ценностям на бытовом уровне.

Наиболее стабильными и консервативными компонентами обыденного национального сознания, гарантирующими его устойчивость, считаются обычаи и традиции – нормативные требования к поведению, передающиеся из поколения в поколение, и базирующиеся на наиболее глубинных установках и системе ценностей прошлых поколений, на социально-политической памяти национально-этнической группы. Отличаясь особой устойчивостью и живучестью, национальные обычаи и традиции выполняют функцию регуляторов и стабилизаторов поведения новых поколений.

Теоретическое национальное сознание представляет собой кристаллизованное, научно оформленное и четко социально и политически ориентированное обобщение избранных элементов массового обыденного национального сознания, осуществляемое с определенных социально-политических позиций. Это идеология национально-этнической группы, обычно включающая в себя обобщенно положительную самооценку прошедшей истории, сегодняшнего положения и совокупности целей развития нации, программы их достижения на уровне всей общности и основных составляющих ее отрядов, а также уже кристаллизованные нормы, ценности и образцы поведения, обязательные для каждого индивида – лояльного представителя данной национальноэтнической общности. Ключевые вопросы, позволяющие квалифицировать и типологизировать варианты теоретического национального сознания, сводятся к допустимости или недопустимости компромисса, консенсуса в реализации потребностей и интересов разных национально-этнических групп, а также в выборе путей и методов разрешения почти неизбежных в реальной политической жизни противоречий.

Национальное самосознание – это совокупность взглядов и оценок, мнений и отношений, выражающих содержание, уровень и особенности представлений членов национальноэтнической общности о своей истории, современном состоянии и будущих перспективах своего развития, а также о своем месте среди других аналогичных общностей и характере взаимоотношений с ними. Включает рациональные (собственно осознание своей принадлежности к нации) и, отчасти, в меньшей степени эмоциональные (подчас неосознаваемое сопереживание своего единства с другими представителями национально-этнической группы) компоненты. Национальное самосознание – ядро национального сознания. Оно выступает в качестве стержневой системы оценочных отношений и рационально-ценностных представлений, необходимых для соответствующего самоопределения человека в духовной и социально-политической жизни. В отличие от национального сознания, отражающего обобщенные представления национально-этнической группы, национальное самосознание является более индивидуализированным понятием, выражающим прежде всего степень усвоения тех или иных компонентов общенационального сознания индивидами-членами национальной общности.

Развитие национального самосознания oтличaeтся не прямолинейным, а скорее волнообразным характером. Его подъемы и спады определяются форматом национально-этнической группы. Известно: чем меньше общность, тем более обостренно переживаются в ней проблемы национального самосознания, и тем более вероятны его резкие всплески. Наоборот, чем больше такая общность, тем увереннее чувствуют себя ее представители, тем меньше озабоченности данными проблемами, и тем менее вероятно их внезапное обострение. Представители большой нации, как правило, не нуждаются в необходимости постоянного подтверждения и самоутверждения их национального самосознания. Связанные с ним вопросы давно решены на соответствующей государственно-политической основе. Поэтому для их сознания естественной является озабоченность более широким кругом наднациональных или интернациональных проблем.

В исследовании национального самосознания в качестве основных индикаторов целесообразно принять следующие:

1) этническую самоидентификацию, включающую представление об этноконсолидирующих и этнодифференцирующих признаках;

2) национальный характер на уровне системы модальных автостереотипов;

3) социокультурные установки и оценки, выявляющие отношение к национальной истории и к отдельным элементам этнической культуры (языку, традициям, ритуалам);

Этническая самоидентификация, непременный атрибут этнического (национального) самосознания, носит во многом ситуативный характер и может быть обусловлена конкретными политическими реалиями – человек невольно идентифицирует себя с тем народом, среди представителей которого он испытывает больший социально-психологический комфорт, приобретает более высокий этнический статус.

В самом общем виде этническая самоидентификация как индивида, так и общности – есть самовыделение на основе сравнения. Этническая группа только потому обладает самоидентификацией, а, следовательно, самосознанием, что существуют другие этнические группы, по ряду признаков отличающиеся от нее. Только дифференциация способствует групповому самовыделению. Фиксирование сходства и различия, обобщение результатов этой познавательной операции укрепляет национальное самосознание, способствует этнической консолидации. Привыкание переходит в одобрение, поощрение сходства, на основе которого формируется чувство сопринадлежности.

Сегодня, в результате смешения рас и народов, чистые этнические типы почти не сохранились (исключение составляют представители «замкнутых» обществ, пример, австралийские аборигены), кроме того, почти 30 % населения планеты принадлежит к смешанным и промежуточным в расовом отношении группам. Словом, реальное определение этнической принадлежности человека на основе внешних (антропологических) признаков так же приблизительно, как и стремление «приписать» народ к некоей устойчивой территории.

Усвоение этнокультурной информации происходит как непроизвольно (бессознательно, основываясь на подражании), так и осознанно, в ходе социализации, каждый из нас как член «своей» этнической группы – носитель огромного комплекса этих отличительных «черточек», которые, в отличие от нашего внешнего облика, не передаются по наследству, а перенимаются в детстве у родителей, родственников, сверстников. Только процесс воспитания и приобщает человека к тому или иному народу, и, развивая непроизвольную потребность вести себя тем или иным образом, способствует этнической самоидентификации.

Темы рефератов

1. Опыт моей национальной самоидентификации.

2. «Свои» и «чужие» в этнополитическом пространстве.

3. Этническое самосознание и его роль в развитии этноса. Этническое сознание и национальная идеология.

4. Образ этнического «чужака» в массовом сознании. Соотношение предрассудка и ситуативной этнической неприязни.

5. Манипуляция СМИ массовым сознанием посредством внедрения этнических стереотипов.

Контрольные вопросы

1. Раскройте суть понятий «национальное сознание» и «национальное самосознание».

2. Выделите основные уровни национального сознания.

3. Как формируется национальное сознание и национальное самосознание?

4. Что такое этническая самоидентификация, чем она обосновывается?

5. Какие факторы влияют на усвоение этнокультурной информации?

6. Выделите основные индикаторы национального самосознания.

Литература: 2, 3, 4, 6, 17, 19, 23, 24, 29, 35.

Национальное сознание - в целом, совокупность социальных, политических, экономических, нравственных, эстетических, философских, религиозных и других взглядов, характеризующих содержание, уровень и осо­бенности духовного развития национально-этниче­ской группы.

Значительно более рационально по сравнению с национальным характером, хотя до конца рационали­зируется только в теоретических формах. Выступает в качестве «рациональной надстройки» наднациональ­ным характером, в виде «верхнего этажа» психическо­го склада нации. Включает в себя отношение группы к различным ценностям общества, отражает процесс ее исторического развития, былые достижения и ставя­щиеся перед будущим задачи. Ядром национального сознания является национальное самосознание. В чис­ло основных элементов национального сознания обыч­но включаются осознанное отношение нации к ее ма­териальным и духовным ценностям; способности к творчеству ради их умножения; осознание необходи­мости своего сплочения ради осуществления нацио­нальных интересов и успешных взаимоотношений с другими национально-этническими группами.

Как и любая форма общественно-политического сознания, национальное сознание представляет собой сложное, диалектически взаимосвязанное и взаимо­обуславливающее друг друга единство двух главных составляющих: обыденного и теоретического созна­ния. Обыденное национальное сознание, тесно связан­ное с национальным характером, и представляет со­бой в привычном понимании бытовую, повседневную национально-этническую психологию. Другими слова­ми, это - эмпирический уровень национального соз­нания как результат стихийного, эмпирического отра­жения действительности в повседневном сознании широких национальных масс. Теоретическое созна­ние - более высокого уровня. Это идеология нации, представляющая собой рационально-идеологический уровень национального сознания, являющаяся резуль­татом отбора, систематизации и обобщения обыденных представлений, настроений, потребностей и волевых устремлений группы.

Обыденное национальное сознание - также дос­таточно сложное по своей структуре и механизмам, многослойное и противоречивое, инерционно-консер­вативное и, вместе с тем, как бы «плывущее», постоян­но видоизменяющееся образование. Это особого рода исторический синтез природно-биологического и соци­ального опыта многих поколений хотя бы в силу своей тесной связи и производности от национального харак­тера. Оно, одновременно, отражает насущное, актуаль­ное конкретное социально-политическое бытие боль­шинства представителей нации, и является продуктом длительного исторического развития.

В структуре обыденного национального сознания можно выделить три слоя. Во-первых, составными час­тями внутренней структуры обыденного национально­го сознания выступают повседневные потребности, интересы, система ценностей и установок, которые отражают определенный этап развития данной общ­ности, и имеют не столько исторические, сколько кон­кретные, сегодняшние истоки своего происхождения.

Во-вторых, важными элементами обыденного на­ционального сознания являются, также, построенные на основе определенной системы ценностей стереотип­ные представления, простейшие нормы и элементар­ные образцы поведения, а также обычаи и традиции, имеющие как исторические, так и социальные корни.

Наконец, в-третьих, существенными компонен­тами обыденного национального сознания выступают эмоциональные элементы и детерминированных ими формы выражения в образах, звуках, красках, сово­купность которых составляет то национально-особен­ное в повседневной жизни, что обычно связывается с национальным характером, и исходит из него, хотя проявляется уже в национальном сознании. Как уже говорилось, в целом, связь обыденного национально­го сознания с национальным характером достаточно сильна.

Обыденное, наиболее элементарное, «первичное» национальное сознание проявляется в виде осознания людьми своей принадлежности к определенной нацио­нально-этнической группе. Национально-этнические чувства, взгляды, привычки, нормы и шаблоны пове­дения отражают приверженность к национальным ценностям на бытовом уровне. Они порождены, как уже говорилось в отношении национального характе­ра, главным образом, общностью территории, языка, культуры, традиций, обычаев народа - в целом, общностью условий повседневной жизни. При всей стабильности данных факторов и, соответственно, инерци­онности порожденных ими компонентов массового обыденного национального сознания, ему свойственна определенная динамика, связанная с пластичностью психики человека и вариативностью способов ее реа­гирования на окружающую действительность.

Динамичность обыденного национального созна­ния представляет собой серьезную проблему- ведь именно она определяет его потенциальную «взрывча­тость». Наиболее подвижными, динамичными элемен­тами обыденного национального сознания являются потребности. Практически любые изменения в систе­ме социальных и политических отношений ведут к изменениям в системе потребностей, порождают но­вые потребности, соответствующие изменившимся условиям, модифицируют старые, а также видоизме­няют способы реализации старых потребностей, в силу этого меняя их характер. Новые или изменившиеся потребности могут вступать в противоречия с иными, менее подвижными элементами обыденного нацио­нального сознания, например, со старыми стереотип­ными представлениями, обычаями и традициями.

В результате, могут возникать внутренние проти­воречия и психические конфликты, проявляющиеся в изменениях эмоционально-чувственной сферы. Наи­более заметно эти изменения выражаются в динамике массовых настроений. Настроения как демонстрация степени удовлетворенности потребностей являются самым подвижным компонентом обыденного нацио­нального сознания. Этот динамизм усиливается недос­таточной осознанностью настроений, что ослабляет сознательный контроль над ними, хотя содержание и формы политического выражения настроений могут поддаваться в отдельных ситуациях такому контролю. В целом, эмоционально-настроенческая сфера облада­ет значительным удельным весом в ситуационно-дина­мических проявлениях обыденного национального соз­нания, оказывая сильное влияние на весь комплекс национального сознания.

Менее подвижными компонентами, обеспечиваю­щими стабильность и инерционность обыденного на­ционального сознания, являются первичные, наиболее глубинные эмоционально окрашенные установки и национально-этнические стереотипы. Например, за­крепившееся в поколениях и воспринятые человеком с детства враждебное отношение к той или иной «чужой» группе и соответствующее представление о ее членах могут сохраняться, подчас в скрытой, латент­ной форме, чрезвычайно долго. Причем часто это про­исходит даже вопреки очевидным фактам жизни и сознательно принятой человеком идеологической кон­струкции (скажем, интернационализма). И тогда воз­никает известный в психологии парадокс: установки и стереотипы национально-этнической враждебности не всегда проявляются в реальном поведении.

В известных экспериментах Ж. Лапьера по изуче­нию социальных установок владельцев гостиниц по поч­те опрашивали, как они отнесутся к появлению предста­вителей ряда национальностей (например, китайцам). Большинство отвечало резко отрицательно. Спустя вре­мя, в эти гостиницы приезжали сами исследователи, сре­ди которых были и китайцы. Опыт показал, что они не испытывали ни малейшей дискриминации при прожи­вании и обслуживании в этих гостиницах. Так был сде­лан вывод о том, что «знаемые», как бы «выученные» установки и стереотипы не всегда совпадают с реальным поведением, мотивированным, скажем, прибылью от дополнительных постояльцев.

Однако, даже не проявляясь в бытовом поведении, связанном с получением реальной прибыли, такие сте­реотипы и установки действуют на сознание, часто проявляясь в политическом, в частности, электораль­ном поведении - при голосовании. В политическом поведении их действие значительно более выражено потому, что нет реального контакта с живым челове­ком - представителем данной национально-этниче­ской группы. Как правило, обыденное сознание как раз и голосует за стереотип, имидж, а не за человека.

Наиболее стабильными и консервативными ком­понентами обыденного национального сознания, гаран­тирующими его устойчивость, считаются обычаи и тра­диции - нормативные требования к поведению, передающиеся из поколения в поколение, и базирующие­ся на наиболее глубинных установках и системе ценно­стей прошлых поколений, на социально-политической памяти национально-этнической группы. Отличаясь особой устойчивостью и живучестью, национальные обычаи и традиции выполняют функцию регуляторов и стабилизаторов поведения новых поколений. Именно в этом смысле надо понимать известную фразу о том, что традиции всех мертвых поколений тяготеют как кошмар над умами живых, служа сильнейшим, часто непреодолимым барьером перед необходимыми социально-политически­ми инновациями.

Однако все непросто. С одной стороны, влияние обычаев и традиций связано с тем, что именно они яв­ляются, в глазах большинства людей, порождением и отражением неких «естественно-исторических» усло­вий жизни данной общности - апробированных века­ми, и потому незыблемых. С другой стороны, под «ве­ковой» и «общенациональной» окраской они выражают системы ценностей, связанные обычно с достаточно определенными историческими периодами и господ­ствовавшими в них социально-политическими силами, что делает их как бы «священными» в глазах людей, тяготеющих именно к данной системе ценностей.

Наиболее весомую роль обычаи и традиции, как и предрассудки, о которых говорилось выше, играют в жизни национальных меньшинств и других сравни­тельно небольших национально-этнических образова­ний. Сохранение и культивирование собственных обычаев и традиций является для них необходимой защитной реакцией самосохранения, залогом нацио­нально-культурной идентичности и выживания в каче­стве национальной общности за счет дополнительной мобилизации внутренних, прежде всего, психологиче­ских ресурсов, при недостаточности ресурсов внешних. Гиперкомпенсаторное внимание к национальным обы­чаям и традициям, к их соблюдению часто оказывает­ся естественной реакцией протеста против политики ассимиляции, обычно реально угрожающей малой на­ции со стороны более крупных наций-соседей, и, одно­временно, формой национального самоутверждения. В этом случае, обычаи и традиции, как компоненты обы­денного национального сознания, выступают как сред­ства передачи социально-политического опыта нации и являются инструментом объединения, интеграции национальной общности, пробуждения национального самосознания.

Распространение обыденного национального созна­ния облегчается его большой заразительностью. Его влияние связано с так называемой «бытовой убедитель­ностью» его аргументов. Их распространение основано на действии ряда психологических механизмов. К ним относятся массовое внушение, феномены группового давления и конформизма (склонности отдельного инди­вида подчиняться влиянию группы), психологического переноса собственных индивидуальных проблем на проблемы общности, а также свойственной человеку потреб­ности в идентификации себя с большой группой.

В условиях компактной, достаточно гомогенной в этническом отношении среды, особенно среди инород­ного окружения, обыденное национальное сознание может гипертрофироваться, развиваясь по законам взаимной психологической стимуляции лиц, обладаю­щих этим сознанием, и приводить к развитию бытово­го национализма, проявляющегося, например, в ти­пичных национально-дискриминирующих шутках и анекдотах. Механизмы распространения обыденного национального сознания выполняют две связанные ме-дсду собой и, одновременно, противоположные задачи. С одной стороны, они выполняют задачу объединения, консолидации представителей одной национально-эт­нической группы. С другой же стороны, они выполня­ют задачу разъединения и противопоставления друг другу членов разных общностей.

В этом отношении обыденное национальное созна­ние является главной психологической основой нацио­нальных и этнических конфликтов на повседневном уровне. В нем культивируются связанные с националь­ным характером национальная вражда и ненависть, национально-этнические предрассудки и негативно окрашенные стереотипы, национальная и расовая не­терпимость и т. п. Начинаясь на бытовом, обыденном уровне, эти явления могут порождать не только локаль­ные, прежде всего психологические проблемы, но и переходить на более серьезный, политический уровень, особенно становясь достоянием теоретического нацио­нального сознания.

Теоретическое национальное сознание представ­ляет собой кристаллизованное, научно оформленное и четко социально и политически ориентированное обобщение избранных элементов массового обыден­ного национального сознания, осуществляемое с оп­ределенных социально-политических позиций. Это идеология национально-этнической группы, обычно включающая в себя обобщенно положительную самооценку прошедшей истории, сегодняшнего положения и совокупности целей развития нации, программы их достижения на уровне всей общности и основных со­ставляющих ее отрядов, а также уже кристаллизован­ные нормы, ценности и образцы поведения, обязатель­ные для каждого индивида - лояльного представителя данной национально-этнической общности.

В центре такой идеологической конструкции часто может находиться идея исключительности собственной национально-этнической группы, и тогда вся конструк­ция неизбежно будет приобретать националистический и этноцентрический характер, вплоть до самых аполо­гетических версий национализма и расизма. Однако неправомерно сводить к подобным вариантам все мно­гообразие возможностей теоретического осознания нацией своей истории, сегодняшних проблем и пер­спектив будущего развития. Упрощенная трактовка теоретического национального сознания, по сути дела сво­дившая его к национализму и национал-шовинизму, была особенно свойственна догматизированному отечественному обществознанию периода становления и расцвета российского унитарного тоталитарного госу­дарства имперского типа - как при царизме, так и при социализме.

Теоретическое национальное сознание, основан­ное на максимальном внимании к идее собственной нации, может исходить и из реалистического понима­ния взаимозависимости наций и народов в сегодняш­нем едином, противоречивом, но взаимосвязанном мире. Подобная идеологическая конструкция приоб­ретает уже принципиально иное, интернациональное звучание. Ключевые вопросы, позволяющие квалифи­цировать и типологизировать варианты теоретическо­го национального сознания, сводятся к допустимости или недопустимости компромисса, консенсуса в реа­лизации потребностей и интересов разных нацио­нально-этнических групп, а также в выборе путей и методов разрешения почти неизбежных в реальной по­литической жизни противоречий. Главный вопрос зву­чит достаточно грубо: за чей счет жить (удовлетворять потребности)? Если за счет чужой нации - это нацио­нализм. Если за свой собственный, причем признавая права других на наличие и удовлетворение собствен­ных потребностей - это интернационализм.

Практически, это означает наличие и степень выра­женности идеи этноцентризма в теоретическом нацио­нальном сознании, а также меру его ориентированности на национальную исключительность и ее достижение любой ценой, или же на поиск и нахождение баланса интересов - не поступаясь собственными, а находя зону их сосуществования с чужими на интернациональной основе. В этом аспекте, теоретическое национально-эт­ническое сознание смыкается с ядром национального сознания вообще, с национальным самосознанием.

Национальное сознание - это совокупность социальных, экономических, политических, моральных, этических, философских, религиозных взглядов, норм поведения, обычаев и традиций, ценностных ориентаций и идеалов в которых проявляются особенности жизнедеятельности наций и этносе.

К национального сознания относятся ценности внутринациональных и межнациональных отношений

Основными составляющими национального сознания выступают:

Восприятие окружающего мира и отношение к нему;

Осознание национально-этнической принадлежности;

Отношение к истории и культуре своей национально-этнической общности;

Отношение к представителям других наций и национальностей;

Патриотические чувства и патриотическая самосознание;

Осознание национально-государственной общности Выделяют два уровня национального сознания:

1) обыденное сознание - многоуровневое, многогранное, противоречивое и подвижное образование, что является результатом синтеза природно-биологического и социального развития многих поколений представителей национально--этнической сообществ.

В структуру обыденного сознания относятся:

Повседневные потребности, интересы, система ценностей, установок, чувств и настроений и т. др., которые проявляются в национальном характере людей;

Обычаи и традиции, в которых закодирована социальная память народа и выступают нормативами его деятельности, передаваясь из поколения в поколение;

2) теоретическое сознание - обобщенная, научно обоснованная, социально-политически ориентированное система взглядов о жизненном пути, место и цели развития нации

Структура теоретического сознания содержит

Нормы, ценности и образцы поведения представителей определенной национально-этнической общности;

Идеологию нации;

Национальную идею

Основой национального сознания выступает национальное самосознание

МЙ Боришевский определяет национальное самосознание

как \"осознание личностью себя частью определенной национальной (этнической) сообщества и оценку себя как носителя национальных (этнических) ценностей, сложившихся в процессе длительного исторического развития нацио онального сообщества, ее самореализации как субъекта социальной действительностиості".

Национальное самосознание - это \"относительно устойчивая, осознанная, переживаемая как неповторимая, система представлений индивида о себе как о представителе определенной нации\" (AC Баронин)

Национальное самосознание - это совокупность взглядов, знаний, оценок, идеалов, отражающих специфическое содержание, уровень и особенности представлений представителей национальной общности о прошлом, настоящем и и будущее своего развития, о месте и назначения среди других сообществ и характер взаимоотношений с ними Национальное самосознание отражает степень усвоения элементов общенациональной сознательно сти отдельными представителями нациї.

Выделяют два уровня национального самосознания:

1) низкий (довольно часто подсознательный) - эмоционально отчуждено сопереживание собственного единства с другими представителями этнического сообщества (этническая идентичность);

2) высокий - рациональное, глубокое осознание национальной принадлежности (национальная идентичность)

Национальная идентичность - это осознание человеком собственной принадлежности к определенной национальной группы, имеет свое название, свою историческую территорию, общие мифы, историческую память, общую массовую грома адских культуру, свой язык, общую экономику, одинаковы для всех юридических прав и обязанностей.

В структуру национальной идентичности как составляющей национального самосознания принадлежат три компонента: 1) когнитивный

Знание о национальное сообщество и знания о себе как члена данного общества, 2) эмоционально-оценочный - национальная самоуважение или пренебрежение, национальная гордость или стыд и др., 3) поведенческий

Соответствующие действия и поступки, обусловленные двумя предварительно упомянутыми компонентами

Важными психологическими механизмами формирования национального самосознания выступают национальная идентификация и рефлексия

Развитие национального самосознания предполагает появление таких национальных чувств: чувства любви к своей Родине, своему народу, национальной культуры и родного языка; чувство сопричастности к судьбе с своего народа, своей страны; чувство национальной гордости или национального недовольство; готовности и воли к осуществлению национальной мет.

Итак, национальное самосознание - это осознание и самооценки собственного \"Я\" как представителя определенной национальности, сознательного и активного выразителя национальных интересов, неотъемлемой части и своего народа, его национального духа

Понятийный аппарат этнопсихологии . Прежде чем приступать к изучению любой науки, необходимо разобраться в ее дефинициях, т.е. смыслосодержании ее основных понятий. Этнопсихология имеет свой понятийный аппарат, представляющий собой совокупность понятий о тех явлениях и процессах, которые она изучает.

Этническая общность, этнос - племя, народность, нация - исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающая общими особенностями культуры и психического склада, сознанием своего единства и отличия от других подобных образований. Этническая общность предполагает общность территории, климато -географических условий, социально-экономического единства и языка населяющих се людей, а также общность и специфичность культуры и быта и факт сознательного самовыделения себя в качестве самостоятельной общественной группы. Единство особенностей психического склада рассматривается в качестве важного показателя, характеризующего этническую общность.

Этническая группа - родственная по языку и близкая по культуре общность людей. Этническими группами были, например, древние славяне, разделившиеся впоследствии на несколько этнических объединений - русских, белорусов, украинцев. Типичные этнические группы - кельтские народы, потерявшие языковое единство, но сохранившие культурное и этнографическое своеобразие, эскимосы РФ, Канады, США и Гренландии, арабы Азии и Африки.

Этнос – искусственное образование, результат целенаправленной деятельности людей на всех уровнях общества, интеллектуальный конструкт обществах .

По мнению Э. Геллнера: ""Этнос" или "нация" - это всего лишь наименование такого общества, границы которого полностью или частично совпадают с границами распространения всех перечисленных культурных феноменов в их особом, своеобразном виде. Человеческая общность, живущая в этих границах, обладает своим этнонимом и характеризуется ярко выраженными национальными чувствами. "Этничность" становится "политической" и порождает "национализм" в тот момент, когда "этническая" общность, существующая в определенных культурных границах, не только осознает свою идентичность, но и считает, что этнические границы должны совпадать с политическими, а национальность правящей элиты - с национальностью подданных."

Говоря об этносе, неправильно говорить об общности языка. В современном мире существует множество стран и народов, говорящих на двух и более языках. Так, например, в немецкоязычной Швейцарии используют диалект в повседневной жизни, в "домашнем" обиходе, а немецкий звучит с экранов телевизоров, преподается в школах и в официальном общении. Или, например, в Африке местный язык используется только в семье и на улице, а французский – в образовании и администрации. В Парагвае большинство населения двуязычно: испанский – официальный язык, гуарани – национальный язык. И таких примеров можно привести множество. Кто же они? Швейцарцы или немцы? Парагвайцы или испанцы, а может гуаранийцы?

Вы скажете, что людей, говорящих на двух и более языках в пределах одного государства, лучше называть соответствующе данному государству, например швейцарцы, парагвайцы. Но тогда почему в Испании столкнулись с проблемой басков? Это часть населения Испании, которая не называет себя испанцами, они хотят быть басками. С данной проблемой столкнулась не только Испания, но и во Франции тоже проживает небольшая часть населения, идентифицирующая себя как басков. Причем, баски в Испании и во Франции – это одни и те же баски, несмотря на то, что они проживают на территории разных государств. Дело в том, что в массовом сознании населения Страны Басков сформировалось устоявшееся мнение о том, что они именно баски, а не испанцы или французы.

Для того чтобы говорить о культурной общности в рамках этноса, нужно выяснить, что такое культура.

Культура - Совокупность материальных и духовных ценностей, созданных человеческим обществом и характеризующих определенный уровень развития общества .

Культура - Набор ценностных норм, представлений, установок и других символов, которые созданы людьми для того, чтобы упорядочить человеческое поведение, а также материальные атрибуты такого поведения, передаваемые от одного поколения к другому.

Культура - система ценностей, представлений о жизни, общих для людей, связанных общностью определенного образа жизни.

Отсюда видим, что культура – это то, что создают люди на определенном этапе развития + наследие предыдущих поколений.

Этническая группа, наиболее распространённое в науке обозначение этнич. общности (народа, этноса), под которой понимается группа людей, обладающая общим самосознанием этническим, разделяющая общее название и элементы культуры и находящаяся в фундаментальных связях с другими общностями.

Нацию очень часто, так или иначе, отождествляют с этносом, народом как культурной и психологической группой, носителем особой модели адаптации человека к среде. И это справедливо в том смысле, что культура и общественная жизнь каждой нации имеют свою этническую окраску. Даже сложные, охватывающие множество этнических и расовых групп нации начинают свою историю в качестве достаточно монолитных с этнической точки зрения образований. И наоборот, изначально этнические пестрые нации постепенно вырабатывают общую этническую основу и в культуре и в психологическом строе и в модели жизнеустройства.

Однако нация - это не просто этнос и не только стадия в развитии этноса. В то время как этнос это определенная специфичная модель поведения и взгляда на мир, нация это фундаментальная форма общественной жизни. Если для этноса характерны особые принципы существования, другим этносам не присущие, то нации подчиняются даже в своем несходстве основным принципам существования любого человеческого общежития.

Однако из этого не следует, что нация является началом "усредняющим" и "обезличивающим" этнос и его культуру. Этнос проявляет себя через нацию, нация окрашивается в культуру того или иного этноса. И различие между ними - это различие социального и исторического начала, начала организации, с одной стороны, и психологического и культурного начала, начала жизненной адаптации, с другой. Нация может быть понята нами как живой синтез двух начал - этноса и полиса. Иногда бывают случаи, когда этнос, нация и государство совпадают почти идеально, как, например, в Японии, в которой живут японцы и практически никто больше.

Нация это группа людей, обладающая общими и особыми элементами культуры, единой экономической системой, гражданскими правами для всех членов, чувством солидарности, являющимся результатом общих переживаний, и занимающая общую территорию.

На́ция (от лат. natio - племя, народ) - социально-экономическая, культурно-политическая и духовная общность людей, сложившаяся в результате становления государства, фаза развития этноса (по ступеням: род – племя – народность – народ – нация), в которой данный конкретный этнос обретает суверенитет и создает собственную полноценную государственность. Может рассматриваться как форма этнической жизни индустриальной эпохи.

Нация - этническая категория более высокого ранга, чем народ, обычно включает несколько народов. Объединение людей на основе единых стандартов литературного языка, школы и средств массовой информации. Иногда рассматривается как сугубо политическая категория (объединение)