Принцесса Востока: Иман бинт Абдулла – юная копия королевы Рании. Королева Иордании Рания (фото и биография) Рания аль абдулла королева иордании

Биографии: Королева Рания

Эта женщина влажными газельими глазами словно сошла со страниц «Тысячи и одной ночи». Роскошные дворцы, муж, которого в народе называют не иначе как Гарун аль Рашид, драгоценные шелка Эли Сааба и – примета нового времени! – не менее драгоценные «манолос»... Жизнь ее Величества Рании похожа на старинную легенду. Но мало кто знает, сколько труда и терпения нужно молодой иорданской королеве, чтобы выжить в этой восточной сказке.

Она не любит вспоминать день, когда узнала, что станет королевой. «Это было ужасно. Муж пришел домой и сказал: отец хочет, чтобы я наследовал трон. Я смотрела на него и думала: так вот что чувствует человек, которому на голову обрушилось небо, - рассказала Рания много лет спустя. – В тот момент я не думала о власти, об ответственности за страну… В голове была только одна мысль: моей счастливой жизни пришел конец».

Если бы врач-педиатр Ясин проявлял меньше заботы о своих детях, эта мысль посетила бы его дочь Ранию значительно раньше. Ему, уроженцу Палестины, было не привыкать к ударам судьбы. Когда-то у него было все, что нужно для счастья: небольшое состояние, успешная врачебная практика, любимая жена и хороший дом в цветущемТулькарме. Там, в древнем арамейской городе, чье название переводится с арабского как «виноградная гора», Ясин родился, вырос, мечтал воспитывать детей и жить согласно древним обычаям своих предков. Но в 1967 году Западный берег реки Иордан был оккупирован израильской армией. И Ясин, как тысячи других палестинцев, бежал в Кувейт. По сравнению с другими ему сказочно повезло: он успел вывезти большую часть имуществаи имел диплом врача, что позволило ему сравнительно быстро встать на ноги. Но не думать о войне, лишившей его родины, Ясин не мог. Поэтому 31 августа 1970 года, стоя над колыбелью своей новорожденной дочери Рании, он дал себе слово: его дети никогда не узнают, каково это – быть изгнанником.

Не будь войны, Рания ничем не отличалась бы от своих мусульманских ровесниц. Но тревожная политическая ситуация на Ближнем Востоке заставила Ясина если не забыть, то уж по крайней мере существенно смягчить традиционное исламское воспитание. Девочка была бойкой, смышленой и очень хорошенькой. «Со временем она могла бы стать украшением мусульманской общины Бостона, - заметил однажды дальний родственник Ясинов, живущий в США. – Возможно, вам бы следовало перебраться в Америку». Ясин, хоть и не представлял своей жизни вне арабского мира, все же нанял для дочери преподавателя английского.

В школе – разумеется, с раздельным обучением - Рания держалась особняком. И не потому, что была застенчива или заносчива – просто родители большинства ее одноклассниц велели дочерям не сводить слишком близкую дружбу с девочкой, которую воспитывают так свободно. Поэтому ни одна из бывших школьных приятельниц Рании не может сейчас похвастаться какой-то особенной близостью с иорданской королевой.Впрочем, нельзя сказать, чтобы Рания сильно переживала. У нее были свои взгляды на жизнь, и она делилась ими весьма откровенно. В десять лет громко объявила, что никогда не наденет платок. Другие девочки пришли в ужас, и тогда Рания объяснила им, что ношение хиджаба – дело добровольное и личное, и никто, даже мужчина, не имеет права ее к этому принуждать. А уж когда худенькая смуглая девочка сообщила, что после окончания школы собирается поступать в университет и делать карьеру, разразился настоящий скандал. «Огромное количество мусульман до сих пор считает, что женщина, воспитанная в традициях ислама, должна проводить свою жизнь дома, - говорит Рания. – Мне всегда хотелось доказать, что работа – вовсе не позор, а арабский мир – вовсе не мир только для мужчин. Умение прокормить себя не делает женщину менее религиозной».

Даже сейчас такого рода заявления считаются в исламском мире весьма рискованными. А два десятилетия назад в стране, где в 1936 году было всего две школы, это был почти радикальный феминизм. К семнадцати годам Рания аль Ясин была настоящим пугалом для всех добропорядочных мусульманских семей – не дай бог сыну такую жену! Она не стала парией только потому, что в Кувейте на одной улице проживали и последователи Мухаммеда, и индуисты, и христиане. Несмотря на то, что две трети населения страны исповедовали ислам, отношение к представителям других религий в Эль-Кувейте было довольно терпимым.

В конце восьмидесятых чуткий нюх Ясина уловил запах назревающей войны. Угроза исходила от ближайшего соседа – Ирак давно поглядывал на кувейтскую нефть. «Думаю, меня отправили из дома не только для того, чтобы дать образование, но и чтобы я была в безопасности, - вспоминала Рания позже. – Боюсь, тогда я не оценила того, что сделали для меня родители. Все мои мысли занимал Каир, огромный город с большими возможностями».

Преподаватели Американского университета в Каире вспоминают Ранию аль Ясин как одну из самых способных студенток: «Она хотела стать профессионалом и делала для этого все возможное». Однако нельзя сказать, чтобы все годы обучения молодая честолюбивая палестинка проводила в библиотеке. В Египте Рания впервые заинтересовалась европейской модой. Она не могла покупать себе дорогие наряды известных кутюрье, но модные журналы изучала с таким же рвением, как и основы менеджмента.

«Я становилась взрослее. И чем сильнее менялась внутренне, тем больше мне хотелось измениться внешне, - рассказывала Рания. – Иногда я мечтала о том, как вернусь в Кувейт, стану работать, помогать своей семье. И, возможно, куплю себе французские туфли». Замужества в этих мечтах не было. Слишком уж неоднозначно складывались отношения Рании с противоположным полом. Она притягивала и пугала одновременно. Платка не носит, живет самостоятельно, говорит, что думает… И вместе с тем как будто набожна, ни в чем дурном не замечена, держится с достоинством… Арабские мужчины мало чем отличаются от своихевропейских, американских и русских собратьев: сложностей не любят, выбирают чего попроще. А Рания простой не была.

Прошло совсем немного времени, и папа Ясин убедился, что чутье его не подвело: 2 августа 1990 года, за месяц до двадцатого дня рождения Рании, которое планировалось отметить пышно и весело, в Кувейт вторглась стотысячная армия Саддама Хусейна. Рания не успела вернуться домой из Египта и не увидела, как иракцы громили здания, поджигали нефтяные скважины, грабили дома мирных жителей. Впрочем, отцовские рассказы о событиях двадцатитрехлетней давности научили Ранию, что самаябольшая ценность, возможно, единственная, за которую стоит сражаться – это человеческая жизнь. Материальные ценности восстановимы, а потому вторичны. Главное – остаться в живых.

Семье Ясин повезло. Освобождение Кувейта через полгода они встретили в полном составе: никто не пострадал при погромах, никого не расстреляли иракские военные. Но в те дни, когда иракцы были изгнаны с кувейтской земли, а во дворце эмира снова появились представители правящей династии ас Сабах, и, казалось, что можно вздохнуть с облегчением – вот тогда-то стало понятно, что неприятности еще впереди.

Триста тысяч палестинцев, до сих пор мирно проживавших бок о бок с кувейтцами, вдруг стали врагами. Их обвинили в сотрудничестве с иракской армией и потребовали немедленно покинуть страну. Семья Ясин снова оказалась бездомной. И на этот раз палестинский врач решил искать счастья и покоя в Иордании.

Это было разумно со всех точек зрения. В Аммане семья Ясин сразу почувствовала себя в безопасности – больше половины населения Иордании вот уже несколько десятилетий составляют палестинцы. Семья обосновалась на новом месте, Рания закончила университет – жизнь как будто снова налаживалась. Но Ясина ждало новое разочарование: приехав домой, выпускница объявила, что это не воссоединение семьи, а лишь небольшой отпуск, после которого она вернется в Каир. Корпорация Apple предложила Рании аль Ясин работу.

Отказываться от такого шанса было бы глупо. К тому же Рания привыкла жить относительно свободно, была честолюбива и не сомневалась, что ее ждет прекрасная карьера. Ее мало смущал тот факт, что по восточным меркам ее, едва перешагнувшую порог двадцатилетия, считали пересидевшей в девушках. Дети, дом, тихая жизнь мусульманской жены – все это казалось ей делом далекого будущего.

Но, несмотря на очевидное преимущество перед коллегами-мужчинами, карьерные планы Рании не осуществились. Профессионал и большая умница, она месяц за месяцем наблюдала, как ее обходят менее способные работники – просто потому, что они мужчины. Когда ее в очередной раз «прокатили» с должностью начальника отдела, Рания поняла, что уперлась головой в потолок. И, не долго думая, написала заявление об уходе.

Впрочем, вернувшись в Амман, она не сидела без дела. Из нескольких предложений Рания выбрала работу в инвестиционном отделе иорданского отделения Citibank – не в последнюю очередь потому, что им управляла женщина, дочь короля Хасана принцесса Айша.

Небогатая палестинка из семьи вечных беженцев привлекла внимание Айши: «Она была грациозна, как лань, и дисциплинированна, как солдат». Вскоре между женщинами завязалась дружба. Рания аль Ясин стала частой гостьей в доме принцессы. Там-то она и познакомилась с человеком, которому суждено было изменить ее жизнь навсегда.

«Это была случайная встреча, - по военному четко вспоминает король Иордании Абдалла II . – Я тогда командовал танковымбатальоном, и мы хорошо провели учения в пустыне. Я распустил своих людей на двадцать четыре часа. Моя сестра пригласила меня на ужин. Я давно не был дома. Принял душ, переоделся и поехал. На том ужине была Рания. Я взглянул на нее один раз и понял: она – единственная, и другой мне не надо».

Нескрываемое восхищение тридцатилетнего принца из рода Хашемидов польстило Рании. Старший сын короля Хусейна был совершенно не похож на мужчин, которые до сих пор искали расположения Рани. Во-первых, он получил образование в Королевской военной академии в Сандхерсте, имел диплом Оскфорда и закончил военный курс Джорджтаунского университета. Во-вторых, он был наполовину британцем. Его мать принцесса Мона – англичанка. Дотого, как стать второй женой короля Хусейна, она носилаимя Тони Гарднер. Амман стал ее второй родиной, но британских традиций Мона не забыла и сумела привить сыну европейское отношение к женщинам. Собственно поэтому привлекательный, умный и галантный Абдалла к тридцати годам не имел даже постоянной подруги – робкие мусульманки, приученные подчиняться мужчине, были ему попросту неинтересны. То ли дело Рания! На том званом ужине у принцессы Айши она показала себя во всем блеске: говорила о политике и архитектуре, демонстрировала блестящее чувство юмора и великолепный английский. В споры не ввязывалась, но возражать не боялась. И, помимо всего прочего, была дивно хороша собой.

Сейчас, спустя много лет после первой встречи с Абдаллой, Рания признается, что это была любовь с первого взгляда. О принце тогда тайно вздыхала не одна девушка: он летал на истребителе, управлял гоночным болидом, коллекционировал европейскую живопись и знал Париж как свои пять пальцев. К тому же у него были прекрасные манеры и совершенно очаровательный британский акцент – следствие многих лет, проведенных за границей. Так что шансы свои Рания оценивала весьма невысоко. Да, во время ужина он не выпускал ее из виду, но не сделал ни малейшей попытки договориться о новой встрече. А потом и вовсе пропал.

Вот тут-то Рании и пригодилась ее легендарная дисциплинированность. Она продолжала работать и ни словом не обмолвилась Айше, что хотела бы вновь увидеть ее брата. Весь следующий месяц новости о принце Рания черпала из газет. «Что должно произойти, то непременно случится, - с истинно восточным фатализмом говорила она. – Значит, не судьба».

А через месяц, выходя из кабинета Айши в офисе Citibank , она нос к носу столкнулась с принцем. Абдалла счел необходимым объяснить свое отсутствие: «Я солдат. Я подчиняюсь законам долга». Возможно, уже тогда Рания поняла, по каким законам будут строиться ее отношения с принцем.

Как принц, Абдалла привык получать желаемое – а Ранию он желал. Как солдат, он выбрал кратчайший путь в достижению цели: после стремительного и по-восточному целомудренного периода ухаживания он сделал ей предложение. Вопреки обычаям, он не отправил сватов к отцу девушки, а предпочел сначала задать Главный вопрос ей самой.

Решать надо было быстро: принц просто горел от нетерпения. И у Рании не было никаких причин отказываться. Но она колебалась. Вхождение в королевскую семьюозначало невиданный социальный взлет. Дочь палестинских беженцев стала принцессой – чем не история про Золушку? Выше этого титула только королевская тиара. А именно туманная перспектива пугала Ранию больше всего.

«Я никогда не хотела быть королевой, - признается она. – В тот день, когда мы с принцем обручились, я взяла с него слово, что мы будем вести обычную жизнь обычных людей». Давая это обещание, Абдалла практически ничем не рисковал. Ведь он был старшим сыном короля, но вовсе не его наследником. Согласно обычаям и закону, именно он должен был унаследовать трон. Но в 1965 году король Хусейн специально изменил конституцию, чтобы передать права на корону своему младшему брату Хасану в обход Абдаллы. Официальное объяснение этого странного поступка таково: к середине 60-х король пережил несколько покушений и понял, что его жизнь может прерваться в любой момент. И тогда страна попадет в руки регента при маленьком Абдалле, что породит волну интриг. Лишение первенца его законных прав якобы представлялось королю лучшим способом сохранить спокойствие в Иордании. Однако злые языки утверждают, что все дело было в резком охлаждении отношений между королем и матерью Абдаллы принцессой Моной. Так или иначе, Абдалла лишился права на королевский престол в трехлетнем возрасте и совершенно не стремился его вернуть.

Получив от любимой заветное «да», принц сообщил отцу, что собирается жениться. Очевидно, личность избранницы не привела Его Величество в восторг. Но возражать он не стал. «Отец скорее обрадовался, - сдержанно говорит Абдалла. – По-моему, он был рад, что я вообще женюсь. И по большому счету не так уж важно, на ком. Но когда он увидел Ранию, то понял и безоговорочно одобрил мой выбор».

В день, когда Его Величество король Хусейн перешагнул порог скромного дома Ясинов, чтобы попросить для своего сына руки Рании, простой палестинский врач испытал настоящий шок. Трудно описать, что творилось с этим набожным человеком, когда он узнал, что до помолвки Абдалла и Рания были знакомы меньше двух месяцев. Новость о предстоящей свадьбе принца вызвала ажиотаж в иорданском обществе. Тогда Рания впервые столкнулась с тем, что ее личная жизнь отныне перестает быть личной. Иорданцы уважают своих монархов и обсуждают их в самом почтительном тоне – но все-таки обсуждают. Кто-то упрекал Ранию за то, что она не носит платка. Кто-то недоумевал, почему европейски воспитанный принц выбрал в жены смуглую палестинку, тогда как мужчины рода Хашемитов всегда славились своим пристрастием к нордическим блондинкам. «Пресса может быть безжалостной, - с горечью констатировала Рания. – Она наносит удары не только по нам, но и по нашим близким. Мне повезло: мои первые годы при дворе прошли относительнотихо. Мой муж не был политической фигурой, и это дало нам возможность держаться в тени».

10 июня 1993 года Рания аль Ясин и принц Абдалла сочетались браком. На этой по-восточному пышной свадьбе Рания впервые появилась во всем блеске своей красоты. С ее первых шагов в качестве супруги принца стало понятно: Иордания может гордиться такой принцессой. Став замужней женщиной, она так и не надела платок. Но ей пришлось пойти на уступки – с работы она все же уволилась. Впрочем, скучать ей не приходилось: Абдалла и не подумал запирать молодую жену дома. В медовый месяц они много путешествовали, а, вернувшись на родину, поселились в скромном по-восточным меркам доме, который Рания обставила мебелью от лучших европейских дизайнеров. Свободное время молодые тоже проводили отнюдь не за изучением Корана. Большой любитель мотоциклов, Абдалла садился на любимый «харлей», Рания, облачившись в джинсы, занимала заднее сиденье - и чета с ревом носилась по иорданским дорогам.

С самых первых дней замужества Рания старалась быть как можно ближе к мужу, разделить все его интересы. Абдалла был профессиональным военным, поэтому она научилась стрелять из всех возможных видов оружия, управлять военным джипом, прыгать с парашютом. «Это было прекрасное время настоящей, реальной жизни, - вспоминает она. – Мы стояли на земле обеими ногами».

Через несколько месяцев после свадьбы мотоциклы и парашюты пришлось отложить – аллах благословил молодых ребенком. Беременность Рани протекала удивительно легко. Принцесса еще больше похорошела и с удовольствием проводила время в лондонских магазинах, тратя немалое королевское содержание на вещички для будущего малыша.

28 июня, через год после свадьбы, Рания подарила мужу наследника. Мальчика назвали Хусейном – в честь короля. Его Величество и раньше относился к невестке неплохо, а после рождения внука стал все чаще искать ее общества. Причем интересовался не только здоровьем маленького Хусейна, но и мнением Рании по вопросам политики и экономики. Возможно именно тогда он впервые подумал, что из нее получилась бы отличная королева.

Вряд ли Рания всерьез думала о том, что может играть какую-то серьезную политическую роль. Внимание короля льстило ей, возможно, рождало какие-то смутные мечты. Тот период своей жизни Рания характеризует как «неосознанное ученичество»: она сопровождает мужа в официальных визитах, присутствует на протокольных мероприятиях, но старается держаться в тени. В немало степени из-за новой беременности, которая благополучно разрешится в 1996 году рождением принцессы Иман.

В конце девяностых Иорданию потрясла новость: король Хусейн неизлечимо болен. Для Рании это было прежде всего большое личное горе – она уважала и любила свекра. А вот от наследного принца Хасана, младшего брата короля, старалась держаться подальше. Впрочем, этого властолюбивого недалекого интригана не любил никто. Он с нетерпением ждал смерти короля и, желая обезопасить трон от претензий со стороны многочисленных детей Хусейна, принялся потихоньку менять людей на ключевых постах. И быть бы ему королем, если бы Его Величество обладал меньшим мужеством. Узнав, что жить ему осталось несколько недель, Хусейн прекратил лечение в швейцарской клинике и вернулся в Амман – он хотел умереть в своем дворце. Что стало причиной его последнего и, возможно, самого важного в жизни решения? Бурная деятельность нетерпеливого братца? Бесспорный авторитет Абдаллы в армии? Или сдержанная мудрость Рании? Наверно, все сразу.

Как бы там ни было, буквально за несколько дней до смерти король Хусейн официально назначил своим наследником старшего сына. И тот, «солдат», человек долга – не решился отказаться.

Впервые имя принцессы Рании прочно прописалось в мировой светской хронике после похорон короля Хусейна. Российская пресса, освещавшая неожиданный визит на похороны Бориса Ельцина, уделила Рании не слишком много внимания, отметив только, что она «исключительно хороша собой и очень юна».

Она действительно самая молодая королева в мире. Получив трон в возрасте 29 лет, Рания оказалась один на один с прессой, толпой по-восточному жадных и прожорливых родственников (любвеобильный Хусейн оставил после себя одиннадцать и столько же незаконных) и враждебно настроенным обществом. Иордания обожала королеву Нур, последнюю и, очевидно, любимую жену Хусейна, американку арабского происхождения и мать принца Хамзы, любимого сына покойного короля. В том, что трон достался не ему, а Абдалле, многие видели происки Рании. Хотя если уж говорить о происках, то именно Нур пыталась заставить своего умирающего мужа отдать трон Хамзе. Но добилась только того, что за Хамзой был закреплен титул наследного принца на случай, если умрет Абдалла.

Мы никогда не узнаем, каким образом был улажен этот внутридворцовый конфликт. Восточные дворцы кишат интригами, но они тщательно скрываются от посторонних глаз. Через несколько месяцев после того, как на престол взошел новый монарх, королева Нур покинула Иорданию. Напоследок она сказала несколько теплых слов в адрес Рании, чем снискала себе славу «благороднейшей женщины, которая добровольно ушла в тень ради новой королевы».

В первые дни после коронации Рания, теперь Ее Величество,потерянно бродила по пустым комнатам любимого дома: вещи были упакованы и перевезены в королевский дворец. Парашюты, мотоциклы и прочие рискованные игрушки оставались здесь. Король и королева не распоряжаются своей жизнью, теперь за нее отвечают охрана и служба протокола. «Я решила для себя: если уж мне суждено быть королевой, надо сделать все, чтобы быть хорошей, очень хорошей королевой», - сказала тогда Рания.

По ее собственному признанию, она боялась быть раздавленной грузом ответственности, боялась, что их семью перемелют жернова власти. Однако все получилось совершенно по-другому: «Став королевой, я с удивлением поняла, что мой голос может быть услышан. И с еще большим – что мне по-прежнему есть что сказать». Рания стала главной советчицей своего мужа. Несмотря на огромную популярность в армии, у простых иорданцев Абдалла особой любовью не пользовался – в первую очередь из-за британского акцента. Чтобы улучшить свой арабский, король одевался в потертую куртку, одалживал у кого-нибудь такси, садился за баранку и отправлялся в город. Колесил по Амману, возил людей и, среди обычной болтовни между водителем и пассажиром ненавязчиво выяснял, как относятся его подданные к королевской семье. Говорят, что из-за этих ночных вылазок Абдаллу и прозвали Гарун аль Рашид. Пройдет совсем немного времени, и Абдалла будет применять такой же прием на государственных служащих. С подачи Рании король и теперь время от времени звонит в разные инстанции и, представляясь обычным гражданином, проверяет, как работают чиновники.

Даже если первая леди значительно умнее своего мужа – а такие случаи бывали, взять хотя бы Клинтонов – на ее долю всегда остаются экология, культура, благотворительность, немножко социальных проблем и никакой политики. Рания же взвалила на себя самую трудную задачу, какую только можно придумать в арабском мире: изменить положение женщины в обществе. Дело это трудное не только потому, что мужчины против. Проблема и в самих женщинах – большая их часть вообще не желает, чтобы их эмансипировали. Вот уже почти десять лет Рания пытается убедить мусульманок: «Носите платок, почитайте мужа, рожайте детей. Все это не помешает вам работать! Женщины – важный компонент нашей экономики. Мой муж и я, мы твердо знаем, что Иордания только выиграет, если все население будет активно вносить свой вклад в рынок занятости».

Активность молодой королевы начала приносить свои плоды лишь недавно. До этого Ранию укоряли в том, что она слишком много времени проводит за границей, слишком часто появляется в западных журналах, слишком превозносит западный образ жизни. «Печально, когда тебя все время ругают за твои усилия, - говорит Рания. – Но тем слаще плоды».

Благодаря Рании, ближневосточный дизайнер Эли Сааб стал известен всему миру. Иордания превращается в модное место не только для отдыха, но и для жизни. Репутация угрюмой, закрытой мусульманской страны пошатнулась – и не в последнюю очередь благодаря белоснежной улыбке молодой королевы.

Сейчас у Рании уже четверо детей: дочь Салма и сын Хашем родились в 2000 и 2005 годах. Когда Опра Уинфри спросила у нее, «круто ли быть королевой», Рания ответила: «Я работающая мать. У меня четверо детей, и перед каждым из ним я чувствую вину – за то, что не даю им столько времени, сколько хотела бы. Мы с мужем вынуждены отвоевывать каждый выходной у службы протокола. Мы за полгода планируем барбекю – простой семейный выходной, когда можно пожарить стейки и посидеть на лужайке. Быть королевой – это прежде всего работа».

Ее называют восточной Джеки Кеннеди и иорданской Грейс Келли. Пишут, что ее энергия и красота способны сотворить экономическое чудо. Но по-настоящему счастливой Рания чувствует себя по вечерам, когда помогает дочери делать уроки, слушает вместе со старшим сыном 50 cent , укладывает спать младших детей и читает им перед сном. Или когда она, в любимых джинсах и футболке, готовит мужу его любимую пасту.

А золотые туфли, украшенные бриллиантами, королева Рания надевает только на работу.

Они могут дать фору любой it-girl из Нью-Йорка или Лос-Анжелеса, но современные принцессы на удивление скромны. К примеру, восходящая звезда Ближнего Востока – иорданская принцесса Иман, старшая дочь королевы Рании – несмотря на свой во всех смыслах завидный статус, вообще не стремится к публичности, предпочитая оставаться на страже аристократизма и сдержанности. В отличие от своей матери и старшего брата, девушка не ведет аккаунты в социальных сетях и довольно редко появляется на светских мероприятиях, но все же во всем мире она уже получила реноме mini-me своей знаменитой родительницы, которая в свое время открыла Западу совершенно новую, современную Иорданию.

И, похоже, что теперь – дело за юной королевской особой.

Иман бинт Абдулла родилась «запасной» принцессой. Конечно, в стране, где право наследовать престол имеют только мужчины, юной Иман ждать было нечего, и все же благодаря современному воспитанию родителей девочка никогда не чувствовала себя обделенной в сравнении со старшим братом – кронпринцем Хуссейном. К слову, согласно родословной, все дети Рании и Абдаллы II (а всего их четверо) – прямые потомки пророка Мухаммеда.

Когда 26 сентября 2000 года на свет появится младшая сестра Иман принцесса Сальма, девочки начнут праздновать свои дни рождения в один день. Эта традиция существует в королевской семье до сих пор – и, пожалуй, именно она – наряду с привычкой делиться со своими подданными неформальными семейными фото – лучше всего демонстрирует всю теплоту отношений, царящую между ее членами.

Вопреки возможным предрассудкам, в Иордании существуют смешанные школы, и так как королева всегда выступала за образование по западному типу, своих детей она отправила в престижную (и патронируемую ею лично) школу The International Academy – Amman. Принцесса Иман окончила ее с отличием в 2014 году, и даже была признана лучшей спортсменкой школы. Что, впрочем, неудивительно: девочка с детства проявляла интерес к разного рода активностям – когда ей было 12, она даже приняла участие в соревнованиях по конному спорту среди участников со всего Ближнего Востока и заняла второе место. Разумеется, как и у любой принцессы, у Иман есть свой конь. Его зовут Шакир и, по всем канонам, он – арабский чистокровный жеребец. Кстати, своей любовью к спорту принцесса сослужила неплохую службу своему отцу, который в то время как раз проводил курс по активному физическому воспитанию иорданской молодежи.

В отличие от той же леди Амелии Виндзор , у Иман не было бала дебютанток. Впрочем, думается, не так он был и нужен, ведь принцесса с малых лет сопровождала свою знаменитую маму в поездках по всему миру, посещая благотворительные мероприятия, мировые премьеры и приемы у иностранных правителей (Иман, кстати, присутствовала на свадьбе шведской кронпринцессы Виктории) – и, конечно же, стараниями королевы всегда была одета по последней моде, аккуратно и аристократично.

Конечно же, даже у принцесс бывают периоды трансформации из гадкого утенка в прекрасного лебедя. С самого рождения Иман подданным Иордании было ясно, что в семье Абдаллы II подрастает копия красавицы-королевы. Мягкие карие глаза, волосы цвета золотистого каштана и всегда юный вид, – и хотя, как и любому подростку, принцессе Иман тоже приходилось носить очки, брекеты и бороться с проблемами с кожей, как только переходный возраст отступил – миру явилась великолепная молодая девушка, которую мировые СМИ тут же окрестили восточной иконой стиля.

Пожалуй, первое мировое признание пришло к девушке в 19 лет, когда та вместе с королевой Ранией посетила форум Движения предприятий во Франции, где предстала в ослепительно-белом платье с красной аппликацией от Alexander McQueen, а на следующий день отправилась с мамой на прогулку по Парижу в расслабленном casual-образе, дополнив его яркой сумкой Louis Vuitton. С тех пор она – героиня многих светских хроник, но пока – увы – нечастая.

Пока же единственными источниками фотографий похорошевшей принцессы остается королева Рания, которая почти каждый свой выход вместе с дочерью запечатлевает в своем аккаунте в Instagram, и старший брат принцессы Хуссейн. Между тем, в последнее время фотографии юной Иман в ленте иорданских royals появляются крайне редко, ведь на данный момент девушка получает высшее образование в Джорджтаунском университете в Вашингтоне – и, как и любая прилежная студентка, приезжает домой только на каникулы или на важные праздники. Например, чтобы поздравить любимого отца с днем рождения или, по традиции, провести разговение (скромную трапезу) с иорданскими сиротами в конце священного месяца Рамадан.

Все же остальное свободное время принцесса Иман посвящает исключительно учебе в университете. К слову, ранее то же заведение по специальности «Мировая история» окончил и ее старший брат кронпринц Хуссейн, который с тех пор всего себя посвящает государственным делам (в 2017 году наследник даже выступал от имени своего отца ООН). Очень скоро из университета выпустится и Иман, и уже тогда, мы уверены, она станет верной помощницей своей матери в патронаже благотворительных проектов и гуманитарных миссий, а также в продвижении иорданской культуры по всему миру.

Резиденция иорданской королевской семьи располагается не в одном-единственном дворце, а на территории целого комплекса Аль-Макар, название которого с арабского переводится не очень романтично – просто «штаб». Это – напоминание о событиях в период Арабского восстания, ведь именно на этих землях базировались арабские войска, освобождавшие от турков Амман, столицу современной Иордании, в 1918 году. Впрочем, названия дворцов, расположенных на территории «Штаба», возвращает нас к восточным реалиям. К примеру, Рагадан. Это главная резиденция Его Величества. Его название происходит от арабского глагола, означающего «комфортно жить». Или же дворец Басман – его название переводится как «радоваться».

Дворцы с такими названиями как нельзя лучше описывают семейную жизнь короля и королевы Иордании – Его Величества Абдаллы II и его любимой (и единственной!) супруги Рании. Семейная идиллия – одна из главных их ценностей. В огромный дворцовый комплекс, занимающий 40 гектаров, они переехали в 1999 году, после коронации. До этого пара жила в апартаментах в другой части города – подарок покойного короля Хуссейна на свадьбу. Впрочем, несмотря на в разы увеличившиеся масштабы жилплощади, Абдалла и Рания продолжают довольствоваться самыми простыми вещами: например, кухней, на которой Ее Величество частенько готовит сама, или же садиком во внутреннем дворе, где Суверен обожает готовить барбекю.

«Он очень гордится умением готовить лучшие стейки и лучшие бургеры, – смеется Рания в интервью Опре Уинфри. – Это определенно мужское занятие. Хотя я тоже люблю готовить. Так мы расслабляемся по выходным».

Король и королева стараются жить «настоящей жизнью». Как все. Никто из их четверых детей, рассказывает Рания, никогда не получит в подарок современный гаджет, если не будет прилежно учиться и достойно себя вести. Первенец пары, кронпринц Хуссейн, был официально объявлен наследником, лишь когда ему исполнилось 15. До этого возраста юноша прекрасно воспитывался вдали от кусачего протокола. «Думаю, что сказать мальчику в возрасте Хуссейна, что в один день он станет королем, – это своеобразная форма насилия над ребенком, – рассказывала Ее Величество британскому Hello! в 2005 году, когда ее сыну было всего 11. – Ведь это влечет за собой огромное давление, а он же еще так молод и должен воспитываться, как самый обычный ребенок. Мне важно, чтобы он жил максимально нормальной жизнью и выстраивал естественные отношения со всеми, кому он будет нравиться за то, кто он есть, а не за то, кем он, возможно, когда-нибудь станет».

«Успеется еще», – думала Рания. В конце концов, перед ее глазами был пример ее собственного мужа.

Умница, феминистка и просто красавица

Родившаяся в семье палестинских беженцев в Кувейте, юная Рания аль-Ясин, конечно же, не помышляла о троне – тем более, об иорданском. Ее родители были типичными представителями местной буржуазии. Отец – педиатр, мать – домохозяйка. «Я вела самую обыкновенную жизнь… кино, спортзал, рестораны, друзья. Родители учили меня, брата и сестру упорно трудиться, чтобы добиться успеха», – рассказывала Ее Величество в интервью французскому Elle в 2006 году.

Скорее всего, не сложись жизнь Рании так, как в итоге сложилась, аль-Ясин стала бы бизнес-леди. По крайней мере, именно по этому пути она шла в юности: девушка поступила в престижный Американский университет в Каире, в котором в свое время учились такие выдающиеся дамы, как первая женщина-губернатор Токио Юрико Коикэ, или же первая женщина-режиссер в Саудовской Аравии Хаифа аль-Мансур. Одним словом, для выпускников университета в теории могли открыться любые двери: впрочем, тогда, в начале 90-х, все равно мало кто мог увидеть в красавице и отличнице Рании будущую королеву Иордании.

Да и сама выпускница в то время думала совершенно о другом (хотя, как говорят, в юности Рания однажды даже получила предложение поработать моделью, но отказалась). На родине будущего супруга она оказалась насильственно: в 1990 году, когда в Кувейте уже бушевала «Война в заливе», все семейство аль-Ясин бежало в Иорданию (всех палестинцев тогда без разбору причисляли к сторонникам Саддама Хусейна). Рания принялась строить карьеру в новой стране. Проработала в иорданском Citibank, затем в Apple. Впрочем, есть мнение, что с карьерным ростом Рании не слишком везло – давали о себе знать культурные и социальные реалии региона. По другим же данным, юная аль-Ясин, напротив, весьма успешно пробивала себе путь к топовым позициям. Тем более что личная жизнь палестинки не слишком ладилась, и времени на работу было предостаточно: многие арабские мужчины инстинктивно сторонились ее, искренне недоумевая, как Рания смеет не носить хиджаб. А она все равно продолжала ходить с непокрытой головой. Таков был ее личный выбор, который она сделала еще в школе.

Впоследствии, уже став королевой, она скажет: «К сожалению, на Западе люди думают, что хиджаб – это символ угнетенности и слабости. Это неправда. Женщина покрывает голову, исходя из собственных убеждений. Я же всегда говорю, что судить о женщине можно только по тому, что у нее в голове, а не на ней».

Либеральные взгляды, которые Рания почерпнула еще в детстве (надо думать, от отца) часто шли в разрез с реалиями современного ей общества. И все же, как показало время, это было как раз то, что нужно всей стране.

Принц, потерявший трон

Между тем, насколько естественно можно предположить, что Рания не думала о троне, настолько сложно поверить, что о троне не думал и ее будущий муж, принц Абдалла. И, тем не менее, это так. Все дело в том, что в Иордании наследником становится старший сын монарха, однако, в отличие от европейских монархий, здесь Суверен может сам назначать своего преемника среди братьев. Так, король Хуссейн лишил своего старшего сына титула наследника, когда тому было всего три года, назначив кронпринцем своего младшего брата, принца Хасана. Основной груз представительских обязанностей лег на дядю, тогда как Абдалла, повзрослев, мог позволить себе непринужденную жизнь богатого аристократа.

Матерью Абдаллы была британка, принцесса Муна, урожденная Тони Гардинер, вторая жена Хуссейна (с ней король разведется в 1972 году). Именно она обеспечила мальчику непревзойденное, чисто английское воспитание. Впоследствии Абдалла будет даже учиться в Великобритании – в Королевской военной академии в Сандхерсте (там же учились принцы Уильям, Гарри и добрая половина британской аристократии).

Вообще, военное дело было (и остается) особой страстью Абдаллы – король может похвастаться даже спецназовской подготовкой. Его Величество до сих пор не может жить без экстрима – а уж в юности жажда рисковать в нем была сильна особенно. Неудивительно, что в определенный момент Абдалла – красавец военный, да еще и старший сын короля – стал самым завидным холостяком в стране. Сам же принц, однако, жениться не торопился, чем очень расстраивал венценосного отца.

Но все изменилось, когда он встретил ее.

До сих пор доподлинно неизвестно, где произошла та судьбоносная встреча. Одни говорят – в офисе банка, в котором работала Рания. Другие – на частной вечеринке, куда девушку пригласила сестра принца. Так или иначе, они встретились – палестинская беженка и иорданский принц. Отличница и bad boy. «Любовь с первого взгляда, как бы банально ни звучало», – признавался Абдалла много лет спустя.

«Поначалу было немного странно встречаться с принцем и влюбляться в него, – рассказывала Рания в интервью Elle. – И все же я думаю, что это, скорее, походило на обычную встречу девушки и юноши». В чем-то она права: молодых людей часто видели катающимися на мотоцикле или отдыхающими у моря. В каком-то смысле Абдалла вытащил Ранию из ее привычной зоны комфорта, показал ей, как нужно жить. Роман вскружил голову обоим – и всего через два месяца принц сделал палестинке предложение.

Жених и невеста

Никаких драм, никакой борьбы за любовь, никаких слез, – король Хуссейн лично наведался в дом аль-Ясинов, чтобы официально условиться с отцом Рании о браке.

Согласие на брак было получено. Началась подготовка к королевской свадьбе, к местной «свадьбе века» – столь ценной от того, что в отличие от отца, Абдалла женится всего раз. «Да, все случилось быстро», – вспоминала Рания в одном из интервью.

Свадьба принца Абдаллы и Рании аль-Ясин состоялась 10 июня 1993 года, во дворце Захран (с арабского – «распустившийся цветок»). Жених, конечно же, не был наследником престола. И все же он оставался старшим сыном короля, а значит, его свадьба была самой что ни на есть королевской – а сам день 10 июня был объявлен национальным праздником. Несколько сотен знатных гостей, торжественный кортеж, великолепный декор, торт в несколько ярусов, даже маленькие девочки-цветочницы и мальчики-пажи, – бракосочетание Абдаллы и Рании по своему масштабу ничуть не уступало западным королевским свадьбам.

По-западному выглядела и сама невеста. Появившись в великолепном наряде от британского дизайнера Брюса Олдфилда, Рания навеки вписала свое имя в историю свадебной моды. Белоснежное пышное платье было украшено золотой вышивкой – работая над ним, модельер специально ходил в британский музей Виктории и Альберта и изучал традиционные восточные костюмы. От тиары невеста отказалась: вместо нее, в волосах Рании блестела необычная заколка, которая поддерживала длинную вуаль. Оригинальной была и прическа – настолько высокая, что невеста едва ли могла безопасно выйти из машины.

Это был настоящий праздник жизни: за традиционной церемонией последовал веселый прием, для которого невеста выбрала менее консервативное платье, открывающее руки и декольте – тоже от Брюса Олдфилда. Свадьба получилась по-настоящему радостной и непринужденной – в конце концов, никто даже не подозревал, что играется свадьба будущих короля и королевы Иордании.

Путь к власти

Спираль истории: говорят, что в далеком 1993 году Рания согласилась на брак только потому, что понимала, что ее жених никогда не станет королем. Совсем как когда-то британская королева Елизавета (супруга Георга VI), она рассчитывала на спокойную жизнь, лишь отчасти омраченную протоколом. С Абдаллой они переехали в отличные апартаменты вдали от «Штаба» и жили, ни в чем не нуждаясь, посвящая все свое свободное время семье.

Впрочем, есть и другое мнение, согласно которому в определенный момент Рания начала усиленную работу над имиджем своего супруга, дабы убедить короля сделать наследником именно его. У новоиспеченной принцессы вообще складывались очень хорошие отношения со свекром – уважительные и честные. Когда у Рании и Абдаллы родился первенец, они назвали его Хуссейном, в честь дедушки, что, конечно же, не могло не растрогать монарха. Его Величество проводил все больше времени в компании сына и невестки, каждый раз убеждаясь, какая же великолепная королева получилась бы из столь прогрессивной и образованной девушки, как Рания.

К 1999 году здоровье Хуссейна становилось хуже с каждым днем. Ощущение предстоящих перемен буквально повисло в воздухе. Брат короля постепенно готовился к собственной коронации, а его жена даже начала отдавать распоряжения по перестройке дворца, как вдруг случилось то, чего не ожидал никто. Его Величество забрал титул кронпринца у брата и отдал его старшему сыну. Это произошло всего за две недели до его смерти.

Впрочем, поговаривали, что в узких кругах внезапное решение Хуссейна не было таким уж шоком. В последнее время отношения короля с братом не складывались, тогда как Абдалла был невероятно популярен в военных кругах, а его жена – в социальных (и международных). В конце концов, даже сама Рания призналась в интервью Опре Уинфри, что ее муж догадывался о возможном назначении: «Он вошел в комнату и сказал мне: «Рания, думаю, я скоро стану кронпринцем». Это было невероятно».

Король умер, да здравствует Король! Абдалла был провозглашен главой государства сразу же после смерти отца, и в июне того же года – коронован. Предварительно он провозгласил свою красавицу-жену Королевой. Рании было всего 28.

Их восхождение на трон всколыхнуло весь мир, который был очарован новой королевой Иордании. Мировые СМИ наперебой стали сравнивать Ранию то с Жаклин Кеннеди, то с Грейс Келли, то с самой принцессой Уэльской (последнее, как признавалась сама Ее Величество, льстило ей особенно). Впрочем, в самой Иордании не все радовались королеве-палестинке. Как писал журнал Time, многие иорданцы до сих пор помнят случай, когда в 2002 году на одном из футбольных матчей консервативно настроенные фанаты хором проскандировали королю: «Разведись с ней! Разведись с ней!». «Всегда есть те, кто считает, что во мне недостаточно иорданского, – парирует Рания. – Как, впрочем, есть и те, кто думает, что я неполноценная палестинка».

Важно понимать, что, в отличие от Европы, в Иордании монарх обладает исполнительной властью и может влиять на политику и экономику страны. У королевы такой прерогативы нет, и все же фактически именно Ранию можно считать полноценной Первой леди. «Знаете, в любом партнерстве, в любом браке, так бывает. Вы ужинаете, разговариваете. Он рассказывает мне, как прошел его день, я рассказываю, что нового у меня. Может, показываю ему свою речь, с которой мне предстоит выступить, а он говорит мне: «О, она прекрасна» или же «Нет, не годится». Мы всегда говорим, что друг для друга мы самые большие поклонники и самые строгие критики. И в этом секрет нашего партнерства», – признается Рания Elle.

Ее основные приоритеты – права детей, права женщин и гендерное равенство, благотворительность, а также развенчание всех мифов и стереотипов, витающих вокруг жизни на Ближнем Востоке. Ее муж с первых месяцев правления зарекомендовал себя, скорее, как светский лидер, местами прозападный. Как говорят, во многом благодаря этому Иорданию в меньшей степени коснулись катаклизмы, разразившиеся на Ближнем Востоке в начале 2010-х. Рания имидж мужа и, конечно же, кронпринца поддерживает активно: много путешествует, посещает светские мероприятия и разнообразные форумы в Европе и США.

Когда в 2005 году стало известно о свадьбе принца Уэльского Чарльза и Камиллы Паркер-Боулз, королева Рания была одной из немногих, кто искренне поддержал этот союз. Приехать на свадьбу она, увы, не смогла – все еще кормила грудью маленького принца Хашема. «Я очень счастлива за них, – тем не менее, признавалась она британскому Hello!. – Ваши СМИ очень жестоки к ней, но вместе они будут великолепной командой».

И для нее это не просто пустые слова. Командная работа – это то, что Рания и Абдалла особенно ценят в своем браке. Их сферы деятельности почти не пересекаются, но в то же время прекрасно дополняют друг друга. И, возможно, именно это делает их правителями, достойными титулов Короля и Королевы.

Фото: Instagram (queenrania), Getty Images

Рания Аль-Абдулла (Яссин) родилась 31 августа 1970 года в Кувейте. По арабски ее имя пишется так - رانيا العبدالله, по английски - Rania Al-Abdullah. Родители Рании - палестинцы. В кувейтской школе New English School, а потом и в Американском университете Каира Рания всегда была впереди, училась только на отлично.
А потом грянул кувейтский кризис и ее семья эмигрировала в Амман. После окончания университета Рания переехала к семье и устроилась консультантом по маркетингу в корпорацию Apple, потом перешла работать в банк American Citibank в Аммане. Этот банк принадлежал сестре Абдаллы.

Рания говорит, что рада тому, что ей довелось узнать что такое настоящая работа:"Я очень рада, что этот период имел место в моей жизни. У меня была возможность завести настоящих друзей и поработать в обычных компаниях. Сейчас я делаю все возможное, чтобы не потерять эти ценнейшие для меня вещи, но уже очевидно, что я мне не удастся сохранить их полностью: многое сегодня я просто не могу делать. Однако, твердо стоять на земле - не менее важно".
Именно на своем рабочем месте Рания и познакомилась с будущим мужем - принцем Абдаллой II. Случилось это весной 1993 года, тогда они увиделись впервые, а уже 10 июня они поженились и Рания стала принцессой. Королевская семья одобрила выбор сына. "Вы станете сокровищем Хашимитской Семьи", - огласила вердикт бабушка принца, королева Заин аль Шараф.

В 1999 году король Хуссейн почувствовал, что умирает. По традиции королем должен был стать дядя Абдаллы - Хасан. Но король изменил в завещании порядок наследования и королем стал Абдалла, провозглашенный Королем Аль-Абдуллы II Иордании, ну а Рания, соответственно, стала Королевой Иордании.
Юную королеву народ полюбил всей душой. По душе она пришлась и европейским жителям. Сейчас она считается одной из самых красивых и стильных первых леди. Она обладает внешностью сепермодели и безупречным чувством элегантности.
В 2003 году по результатам интернет-опроса британский Hello! присвоил королеве титул "Самая элегантная особа в мире". А Джорджио Армани объявил Ранию своей музой. В 2005 году журнал "Harpers &Queen" назвал ее третьей самой прекрасной женщиной. В 2007 она вошла в 100 самых влиятельных женщин планеты - по версии журнала "Forbes".

В интервью ее часто спрашивают о том, почему она не носит чадру, а Рания терпеливо поясняет:"В религии нет принуждения, - терпеливо объясняет королева. - Я сама приняла решение не носить чадру. Но это не отражение определенной позиции в отношении статуса мусульманских женщин. Нельзя утверждать, что ношение или не ношение чадры показывает образ мыслей или указывает на угнетенное, покорное положение женщины. Давайте судить по тому, что у нас в голове, а не на ней!"
Ее любимые дизайнеры - Eli Saab и Giorgio Armani.

У Рании и Абдуллы есть четверо детей:
- Принц Хуссейн (28.06.1994)
- Принцесса Иман (27.09.1996)
- Принцесса Сальма (26.09.2000)
- Принц Хачим (30.01.2005)

Рания считает, что дети должны знать как живут обычные люди, поэтому старается сделать так, чтобы дети не получали все просто так, а должны заслужить это такими простыми вещами, как хорошие оценки или порядок в комнате. Вечерами, когда королевская семья собирается дома, они все занимаются обыкновенными вещами.
Королева очень прогрессивна. У нее есть собственный канал на YouTube, где она постоянно размещает видеообращения, и блог на очень популярном сайте Twitter, где она выкладывает множество личных фото. Она участвует в голливудских ток-шоу и снимается для журналов, патронирует ряд европейских дизайнеров.
Страничка Рании на Twitter:

Рания ведет активную политическую жизнь. Король Абдулла II и, по совместительству, супруг Рании пожаловал ей звание полковника иорданской армии. А международный портал YouTube присвоил ей приз за вклад в борьбу со стереотипами на Ближнем Востоке. Рания выложила на этом портале ряд видео, рассказывающих о мусульманском образе жизни. Она так же является почетным доктом права Экстерского университета - "за заслуги в деле повышения роли женщины в современном мире и за вклад в развитие евро-арабских отношений" и патронирует ежегодные международные соревнования бегунов-марафонцев "Кубок Пустыни", которые проводятся в пустыне Wadi Rom, в Иордании, а так же патронирует ряд проектов в области охраны животных. Она является главой Иорданского фонда, который она создала в 1995 году, выступает за права женщин, создала первый центр помощи женщинам и детям, подвергшимся насилию, способствует улучшению взаимодействия государственных органов с местными организациями, занимающимися защитой семей.

Стиль королевы - это сочетание традиционного арабского костюма и одежды в западном стиле. Она сама элегантность, любит одеваться просто, но со вкусом. В обычной жизни носит джинсы и платья. Благодаря Рании меняется стереотип арабской женщины: люди понимают, что закутанная в черное женщина не имеет ничего общего с настоящей восточной женщиной.

Рания Аль Абдулла – королева с грацией супермодели

Иорданской королеве уже за сорок, но до сих пор она считается одной из самых красивых коронованных особ мира. Выглядит она так потрясающе, что не верится: мама четверых детей. Может быть, это происходит потому, что любит и любима?

«Это было так романтично»

Если на Востоке до сих пор даже в среде самых именитых принято заключать браки по политическим и экономическим причинам, то союз Рании и ее мужа был, что называется, «предопределен на небесах».

Когда ей задают вопросы о статусе арабской женщины в семье, ее предпочтениях, почему она не надевает чадру, королева не устает повторять, что нужно судить о человеке по тому, что у него в голове, а не на ней. Она привыкла быть лучшей. И когда училась в школе и Американском университете Каира, где познавала азы бизнеса. И всегда знала и знает себе цену.

Говорят, когда Рания почувствовала, что ей нечего надеяться, работая в компьютерной компании, на должность повыше просто потому, что она – не мужчина, не отчаялась, а вообще ушла: знала, что не пропадет. И мечтала не о замужестве, а о том, как будет помогать семье и… купит себе туфли, непременно французские.

Но и без них 23-летняя красавица «завоевала» 30-летнего Абдаллу, тогда еще принца. Она отправилась покорять вершины бизнеса в Citibank, который принадлежал королевской дочери (женщине!). Отец Рании врач-педиатр, к тому же беженец, а она стала дружить с принцессой, в доме которой и произошло событие, позволившее впоследствии Абдалле сказать, что это была любовь с первого взгляда. И через несколько месяцев – пышная восточная свадьба, роскошная и трогательно-милая, с восхитительной невестой и мужественным, излучающим счастье женихом, детками- подружками невесты и пажами. Белоснежный огромный торт Рании пришлось разрезать не ножом, а мечем.

Свой путь

Интересно, что принцем и принцессой эта пара пробыла недолго. Отец именно Абдаллу, а не старшего сына назвал своим приемником. И Рания стала Первой леди государства. Как сама она признавалась, это было сродни ощущению, что «обрушилось небо».

Свой путь, предначертанный судьбой, Рания проходит достойно. Она не видит ничего удивительного в том, что женщины служат на ответственных постах или предпочитают работе в офисах ведение домашнего хозяйства. Не нужно только мешать. Королева помогает:

• создала центр для детей-жертв насилия;

• патронирует проекты, связанные с защитой животных;

• «Кубок Пустыни» для бегунов-марафонцев – ее заслуга;

• это она сдавала кровь для раненых во время израильского вторжения.

Рании не привыкать к вспышкам телекамер. Папарацци очарованы ее шармом, грацией и стилем. Она одинаково изыскано смотрится в простых джинсах и футболке, вечернем наряде от кутюр, в деловом костюме. Но одежда от С. Сааб и Д. Армани, который ее боготворит, только придает королевскому образу особый статус, подчеркивая ее незаурядные природные данные. Неслучайно Рания заслужила статус «Королевы элегантности мира».

Что помогает собрать воедино «обрушенное небо»

Много ли известно царственных особ, особенно восточных, обожающих жарить стейки? А ее муж такой. Они любят погружаться вечерами в атмосферу простого домашнего уюта. Когда можно самой печь любимые лакомства малышам или играть с ними, помогать готовить уроки или выслушать очередной их «секретный секрет». Такой образ матери – не пиар. Эта семья старается жить именно так.

Однако Рания любит общаться и с абсолютно разными людьми: О. Уинфри и принцем Чарльзом, Н. Кэмпбелл и В. Путиным. Миллионы читателей посетили ее страничку в Twitter. Ранию приглашают на дни рождения и просят о помощи, ею восторгаются и с ней обсуждают самые актуальные проблемы, любуются фото, к примеру тем, где она вместе с королем на мотоцикле. Смотрятся оба по-европейски раскованно и даже сексуально. А ЕЕ Королевское Величество (!) задиристо улыбается, как будто бы спрашивает у вас о своем любимом: «Не правда ли он классный?».