Евгений МИЛАЕВ Знаменитый цирковой акробат был женат неоднократно, однако в историю вошел как первый муж Галины Брежневой. Но расскажем обо всем по порядку.С первой женой Милаев познакомился в конце 20-х. Девушку звали Наталья Юрченко. До замужества она успела поработать

Евгений МИРОНОВ В юности у Миронова была любовь, которая закончилась весьма драматично. Будучи студентом Саратовского театрального училища, Евгений полюбил красавицу Машу. Полюбил настолько сильно, что не мог и дня прожить, чтобы не увидеть ее хотя бы краем глаза. Маша

Евгений ПЕТРОСЯН Знаменитый юморист был женат четырежды. Причем со своей второй женой он познакомился в 18-летнем возрасте (в 1963 году), но вынужден был расстаться после нескольких месяцев знакомства. Этой женщиной была Анна Козловская – дочь легендарного тенора Ивана

Евгений СИДИХИН Сидихин женился в середине 80-х, когда, отслужив в Афганистане, вернулся в родной Ленинград и начал грызть гранит науки в Институте театра, музыки и кино. Со своей женой Татьяной он познакомился случайно – пришел в гости и… влюбился. А через два дня уже

Евгений УРБАНСКИЙ Со своей первой женой Урбанский познакомился в середине 50-х, когда учился в Московском автодорожном институте (он проучился там всего лишь год, после чего сначала перевелся в Горный институт, а затем, уйдя и оттуда, поступил в Школу-студию МХАТа). Девушку

ЕВСТИГНЕЕВ Евгений ЕВСТИГНЕЕВ Евгений (актер театра, кино: «Поединок» (1957; капитан Петерсон), «Девять дней одного года» (ученый-физик Николай Иванович), «Человек идет за солнцем» (мотогонщик Николай Черных), «Никогда» (1963; главная роль – директор судостроительного завода

КАРЕЛОВ Евгений КАРЕЛОВ Евгений (кинорежиссер: «Яша Топорков» (1960), т/ф «Нахаленок» (1962), «Дети Дон Кихота» (1966), «Служили два товарища» (1968), «Семь стариков и одна девушка» (1969), «Я – Шаповалов Т. П.» (1973), «Ради жизни на земле» (1974), т/ф «Два капитана» (1977); погиб (утонул) 11 июля 1977

КЛЯЧКИН Евгений КЛЯЧКИН Евгений (бард; скончался 30 июля 1994 года в Израиле на 60-м году жизни). Смерть настигла Клячкина во время отдыха в Израиле. А. Павлов пишет: «Его московская знакомая рассказывала:– Я ему говорю – здесь, как на Балтике: вода чистейшая и прозрачная. Он:

ЛЕОНОВ Евгений ЛЕОНОВ Евгений (актер театра, кино: «Дорога» (1955; Пашка Еськов), «Дело Румянцева» (1956; Мишка Снегирев), «Улица полна неожиданностей» (1958; милиционер Евгений Сердюков), «Полосатый рейс» (1961; главная роль – «укротитель» Шулейкин), «Донская повесть» (1965; главная

МОРГУНОВ Евгений МОРГУНОВ Евгений (киноактер: «Молодая гвардия» (1948; Почепцов), «Богатырь» идет в Марто» (1955; Гемфри), «Мексиканец» (1956; Майкл), «Рожденные бурей» (1957; Кобыльский), «Пес Барбос и необычайный кросс» (1961; главная роль – Бывалый), «Самогонщики» (1962; главная роль –

Евгений Леонов В 1946–47 гг. по лестнице Театрального училища имени Щепкина, на этаж выше наших классов, туда, где располагалась балетная студия при Большом театре, частенько поднимался симпатичный, полноватенький, коренастенький молодой человек, обладатель пухленьких

12. Евгений Моргунов Еще один знаменитый советский комический актер, всенародную славу которому принесла роль Бывалого – главаря невероятно популярной комедийной троицы «Трус, Балбес и Бывалый» – Евгений Моргунов. Актер родился в Москве в 1927 году. Детство и юность его

Актера с колоритной внешностью на роль Бывалого в фильме «Пес Барбос и необычный кросс» Гайдай искал долго. Евгений Моргунов попался на глаза Пырьеву. Он ему заявил: «Ты утвержден без проб». А слово Пырьева на «Мосфильме» было закон. Моргунов таким и запомнился – в образе толстяка-тунеядца. В первом же его фильме – «Молодая гвардия» в роли Стаховича он выглядел иначе – высокий, стройный красавец. Но вскоре у Евгения обнаружили диабет. Болезнь была причиной его страданий, он сильно поправился, и, как ни парадоксально, благодаря именно полноте получил роль, ставшую его визитной карточкой.

– В войну пайки были мизерные, мальчик часто жил впроголодь, – рассказывает Наталья Моргунова, вдова актера. – Мама как-то раздобыла пачку масла. Женя съел ее всю сразу, без хлеба. А вскоре его скрутило, едва удалось спасти. Вот и нарушился обмен веществ.

По молодости актер забывал делать уколы инсулина, любил выпить и хорошо закусить. Невозмутимый внешне Моргунов обожал розыгрыши. Он мог, войдя в ресторан, помахать перед носом официанта красной корочкой и заявить: «Посади так, чтобы вон те типы меня не заметили, а я бы видел их как на ладони. И принеси что-нибудь поесть». Его принимали за сотрудника КГБ, всё беспрекословно выполняя. Заходя в салон троллейбуса, актер, пробираясь между пассажирами, требовал предъявить билеты, а через пару остановок выходил, садился в другой троллейбус, повторял тот же трюк и так бесплатно доезжал до места назначения. Снявшись в первом фильме Гайдая, он уже не мог шутить, оставаясь неузнаваемым. Но его и так всюду пропускали без очереди.

Трус, Балбес и Бывалый в 60-е годы были самыми популярными персонажами советского кино. Виновником их заката невольно стал Моргунов. Во время съемок «Кавказской пленницы» он пришел на рабочий просмотр в сопровождении двух девушек. Гайдай приказал посторонним выйти. Режиссер сказал это грубо. Моргунов, обидевшись, не подчинился. И, демонстрируя независимость, сострил по поводу неудачно снятых эпизодов погони: «Гайдай, ты не ловишь мышей!»

Тот повторил требование, не церемонясь. И тогда Моргунов чуть не набросился на него с кулаками.

Гайдай вычеркнул все последующие сцены из фильма, связанные с Бывалым.

Из всей троицы ему выдали самый маленький гонорар. Он получил за съемочный день по 25 руб., Юрий Никулин – по 50 руб., а Георгий Вицин – по 40 руб.

Рассорился Моргунов и с Никулиным после очередной шутки. Однажды он встал у входа в цирк на Цветном бульваре перед началом представления и всем проходящим гражданам говорил, что если они имеют жилищные проблемы, то могут обращаться к директору Никулину. После десятка посетителей Никулин, узнав, с чьей подачи его атакует народ, распорядился не пускать Моргунова на порог цирка, сказав: «У нас и своих клоунов хватает!»

Лучшие дня

После Бывалого Моргунов снимался редко – в «Трех толстяках», в «Ехали в трамвае Ильф и Петров». Новые, драматические, грани его таланта раскрылись в «Покровских воротах». Но чаще актер зарабатывал на жизнь, разъезжая по городам со сборными концертами «Товарищ кино».

Одолевать болезнь и неприятности на работе ему помогала верная жена. До 30 лет Моргунов жил в гражданском браке с балериной Большого театра Варварой Рябцевой, она была старше его на 13 лет. Потом, женившись на Наталье, он поддерживал дружбу с бывшей любовницей и помогал ей.

Моргунов души не чаял в сыновьях. Хотя понимал родительский долг однобоко, считая, что главное – одеть, обуть и накормить. Был и курьезный случай.

– Как-то он посадил ребенка в коляску и повез ее не впереди, а за собой, – рассказывает Моргунова. – Сын выпал, а Евгений Александрович, задумавшись, не заметил. Очнулся, услышав крик прохожих: «Гражданин, вы ребенка потеряли!»

В последние годы актер едва передвигался. Жена ему даже резинки на носках разрезала – они давили и причиняли невыносимую боль. Он разрезал и ботинки, в них не влезали распухшие ноги. Даже на концертах выходил на сцену в тапочках, отшучиваясь: «По дороге мне бревно на ногу упало».

– Последние 15 лет жил, что называется, под ножом, ему по четыре раза в год врачи говорили: «Ампутируем ноги!» – рассказывает Наталья Николаевна. – Он стал очень вспыльчивым и даже просто невыносимым: грубым, озлобленным. Я прощала и терпела, понимая, что всему причиной болезнь.

Окончательно Моргунова подкосила гибель младшего сына.

– Коля гонял на большой скорости. Муж часто его ругал за это, – говорит вдова. – Будто предчувствовал эту трагедию. Коля, возвращаясь ночью с дачи в Москву, заснул за рулем и врезался в дерево.

Когда сын погиб, Евгений Александрович первый раз в жизни впал в отчаяние. Чтобы спастись от чувства пустоты и утраты, старался при первой же возможности сбежать из дома – на людях ему было легче.

Его сразил инсульт. Лежа в больнице, он отшучивался: «Вы меня отсюда никогда не вынесете вперед ногами, потому что я – не-вы-но-си-мый!»

Его супруга, Наталья Николаевна, теперь живет с внучкой Евгенией. Актер всегда мечтал, чтобы дети и внуки стали музыкантами. Девочка играет на виолончели и собирается в консерваторию.

– Мне есть ради кого жить, ведь еще у меня есть сын Антон и внуки, старшему – 20 лет, а младшему 10, – говорит она.

Заслуженный артист РСФСР (1978)

Евгений Моргунов рос без отца, рано начал работать, любил петь и играть в футбол. Позже сам актер вспоминал о своем детстве: «Меня поставили в ворота, так как я занимал в них значительное место, к тому же был очень подвижным, ведь у меня не всегда был такой живот, с каким я снимался в кино. Кроме футбола, моей радостью была почетная грамота, которую я получил «за самоотверженный труд» на заводе, хотя и не подозревал, что тружусь так здорово, просто работал, как и все, по двенадцать часов в сутки. В общем-то, счастливое детство обошло меня стороной. Я стал бы Утесовым, если бы родился раньше него. Играя на сцене клуба, увлекался самодеятельностью и вообще хотел посвятить жизнь искусству. В кино ходил часто, но только на утренние сеансы, легче было купить билет за двадцать копеек. Для этого прогуливал школу. Я и стал артистом из-за того, что учился неважно. И еще, наверное, потому, что жил без отца. Не было человека, который мог бы хорошенько выпороть меня и поставить на правильный путь».

В годы войны четырнадцатилетний Евгений обтачивал болванки для артиллерийских снарядов на заводе «Фрезер». А в 1943 году Евгений написал письмо Сталину, в котором сообщил, что хочет стать актером: «Уважаемый Иосиф Виссарионович, примите меня в искусство. Я рабочий Сокольнического вагоноремонтного завода СВАРЗ, болваночник, хочу быть в искусстве, участвовал в самодеятельности, работал в массовке на «Мосфильме». Но директор нашего завода препятствует этому стремлению. Я хочу быть как Станиславский, Немирович-Данченко». И случилось невероятное. Директор завода получил из Кремля ответ: «Направить товарища Моргунова Е.А. для поступления в театр имени Таирова в качестве актера вспомогательного состава. Сталин».

После ответа Сталина Моргунов стал учеником режиссера Таирова в Камерном театре, а в конце 1944 года перешел на актерский факультет ВГИКа в мастерскую Сергея Герасимова, где его однокурсниками были Вячеслав Тихонов, Сергей Бондарчук, Нонна Мордюкова и Сергей Гурзо. В кино Евгений дебютировал в фильме Александра Столпера «Дни и ночи» еще учась в институте.

В 1946 году Александр Фадеев дал почитать рукопись романа «Молодая гвардия» Сергею Герасимову, и тот решил поставить по этому произведению спектакль, распределив роли между студентами своего курса. Музыку к спектаклю написал Дмитрий Шостакович, и однажды Могунов подошел к нему и спросил - не может ли композитор его прослушать? Шостакович дал ему номер своего домашнего телефона и предложил: «Приходите, когда сможете». Моргунов позвонил и пришел на следующий день, и после прослушивания Шостакович написал рекомендательное письмо профессору консерватории Целиковскому. Однако Моргунов путевкой в большой музыкальный мир не воспользовался, и объяснил это так: «Из Москвы в Петербург и из Петербурга в Москву одновременно выехали два поезда. В пути они не встретились, хотя мчались навстречу друг другу. Вопрос: почему? Ответ прост: не судьба».

Выпустив спектакль «Молодая гвардия», Герасимов взялся за съемки одноименного фильма. Моргунов в экранизации должен был играть Тюленина, но Фадееву очень понравился в этой роли Сергей Гурзо, и в результате Моргунову досталась роль предателя Стаховича. Моргунов сыграл ее настолько достоверно, что в одном провинциальном городе актёр был атакован на улице мальчишками, посчитавшими что они выследили настоящего предателя. Мальчики ударили артиста по голове, а потом навалились и начали избивать, но это увидел исполнитель роли Олега Кошевого Владимир Иванов, и остановил хулиганов: «Ребята, это же артист, он просто роль такую сыграл, а в жизни — это прекрасный человек» - чем несказанно выручил Моргунова.

После окончания ВГИКа Моргунов с 1948 года работал в Театре-студии киноактера, где считался средним актером. Однако, в отсутствие ролей актерское дарование Моргунова активно проявлялось за кулисами театра. Однажды Театр-студию посетили партийные лидеры того времени Молотов и Каганович, где их встретил высокий худощавый Моргунов, и представился художественным руководителем театра. Он был остроумен, обходителен и настоятельно попросил партийных вождей поднять зарплату актерам театра. Те не заподозрили подвоха, и к радости коллег Моргунова увеличили актерские ставки. Так же свои актерские наклонности Евгений умело применял во время поездок на общественном транспорте. Чтобы доехать до нужной остановки, он мог войти вавтобус и сказать: «Граждане пассажиры, приготовьте билеты», - после чего, не спеша проверить билеты и пересесть в другой автобус.

В Театре-студии киноактера Моргунов проработал до 1953 года. Одновременно в этот же период Моргунов являлся актером академического Малого театра. Характер в то время у Евгения Моргунова был непростой, что часто приводило к конфликтам, и попыткам уволить его из театра. После одной из таких попыток Моргунов обратился за помощью к режиссеру Александру Довженко, у которого однажды снимался в массовке, с просьбой дать ему характеристику. Довженко написал: «Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но если в экспедиции застрянет машина, Моргунов тут же ее вытащит. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но Моргунов прекрасно переносит жару и холод, и если надо - неприхотлив в еде. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но он прекрасно умеет доить корову и переносит на ногах грипп. Такой, как Моргунов, в экспедиции незаменим. Талантлив ли Моргунов? Этого я не знаю, но вы-то знаете, талантлив ли Моргунов». Дирекция театра не очень поняла, на что намекает режиссер, но оставила Моргунова в покое.

Кардинальный поворот в актерской карьере Евгения Моргунова неразрывно связан с именем Леонида Гайдая, который после провала своего фильма «Трижды воскресший» в 1960 году уехал в Иркутск к родителям, где обнаружил на чердаке их дома номер газеты «Правды» с фельетоном в стихах «Пес Барбос» Степана Олейника. Фельетон заинтересовал его, и он рассказал сюжет будущего фильма супруге - актрисе Нине Гребешковой: «Нинок, ты послушай, как это смешно! Бежит Пес - 2 метра пленки, за ним Бывалый - 3 метра, оглядывается - 1,5 метра. Общий план - бегут все...» Родные только плечами пожали: «Три дурака бегают от собаки со взрывчаткой, которую сами же и бросили. Что ж тут смешного?» Гребешкова ответила: «Потрясающе!»

Двух «друзей-алкоголиков» подобрал сам режиссер - любимый актер Гайдая Георгий Вицин согласился сыграть Труса, а роль Балбеса досталась клоуну Юрию Никулину. А Моргунова определил в картину Гайдая Иван Пырьев. Леониду Иовичу позвонила секретарша Пырьева, который был в тот момент директором «Мосфильма» и сообщила: «Вам просили передать, чтобы вы не тратили время и средства и никого больше не искали. Пырьев лично утверждает на роль Бывалого Евгения Моргунова». Евгению повезло, что Пырьев случайно его заметил в съемочном павильоне и решил таким образом помочь Гайдаю.

Перевоплощаться в Бывалого Моргунову было почти не нужно - он фактически играл самого себя, только со знаком минус. В его отрицательность верили даже животные, с которыми он снимался в первых гайдаевских короткометражках. На съемках фильма «Пес Барбос и необычный кросс» собака, игравшая Барбоса, почему-то все время кусала именно Моргунова. В «Самогонщиках», где снимался уже другой пес, тот тоже первым делом набрасывался именно на «Бывалого». По всей видимости, собакам не нравился отрицательный персонаж, сыгранный Моргуновым слишком правдоподобно. Тем временем сам Евгений Моргунов после исполнения роли Бывалого имел фантастический успех у публики. 9-минутный фильм «Пес Барбос и необычайный кросс» с его участием стал настоящей сенсацией. Зрители свершали паломничество в кинотеатры, а Гайдай, став лауреатом всевозможныхпремий, занялся созданием следующего короткометражного фильма с участием Вицина, Моргунова и Никулина под названием «Самогонщики». Но настоящим триумфом гайдаевской троицы стали комедии «Кавказская пленница» и «Операция «Ы» и другие приключения Шурика», которые сразу завоевали сердца десятков миллионов зрителей. После съемок в этих картинах на Никулина, Вицина и Моргунова обрушилась невероятная лавина славы. Моргунов стал не просто узнаваемым человеком, а превратился почти в национального героя. Увидев его, контролеры на стадионе улыбались, забывая про свои обязанности, а Моргунов мог взять с собой с десяток знакомых, небрежно кивнув: «Это со мной». Однажды он прошел не просто на трибуну, а в ложу, где сидели высокопоставленные чиновники, и рядом с ним в ложе оказался генерал-лейтенант милиции. Моргунов во время матча попросил у него закурить, и генерал вытащил пачку «Казбека», чтобы угостить любимого актера. Моргунов в ответ взял папиросу, а когда генерал сделал движение, чтобы убрать пачку с сигаретами в карман, очень серьезно отметил: «Не надо прятать». И генерал держал папиросы в руках весь матч.

Моргунов так же мог на троллейбусной остановке оттянуть рога троллейбуса, и попросить их подержать какого-либо прохожего, принявшего Моргунова за водителя. Далее актер с интересом наблюдал за развитием событий. В ресторане Моргунов мог притвориться сотрудником компетентных органов, который следит за злоумышленниками, и обычно в результате такой «слежки» официанты просто боялись приносить актеру счет. Моргунов так же славился умением с помощью красной книжечки, похожей на служебное удостоверение, и нехитрых, но убедительных актерских навыков бесплатно проходить в баню и ездить на такси. Однажды в Киеве он выдал себя за сына Павлика Морозова и на этом основании отнял хулигана у милиционеров.

Во время съемок у Гайдая Вицин, Моргунов и Никулин поначалу подружились, и даже ездили отдыхать вместе, но вскоре ситуация изменилась. Моргунов, преклонявшийся перед актерским талантом Георгия Вицина,был недоволен Юрием Никулиным, конфликт с которым спровоцировал сам. Однажды перед началом представления в цирке на Цветном бульваре, Евгений Моргунов с депутатским значком на лацкане пиджака подошел к главному входу, и начал в шутку предлагать зрителям обратиться для решения всех своих жилищных проблем к директору цирка Никулину. После того, как количество просителей перевалило за полтора десятка, Юрий Никулин направил своего помощника выяснить, в чем же дело, и после выяснения распорядился не пускать Евгения Моргунова в цирк с формулировкой: «У нас и своих клоунов хватает!» Не поладил Моргунов и с Гайдаем во время съемок. Когда во время съемок погони в фильме «Кавказская пленница» Гайдай нервничал во время просмотра рабочего материала, считая, что получается несмешно, Моргунов пришел на рабочий просмотр в сопровождении девушки. Гайдай приказал посторонним выйти, а Моргунов, обидевшись, не подчинился. И, демонстрируя независимость, сострил по поводу неудачно снятых эпизодов погони: «Гайдай, ты не ловишь мышей!» Гайдай повторил свое требование, и Моргунов в ответ чуть было не набросился на режиссера с кулаками. В результате Гайдай вычеркнул все последующие сцены из фильма, связанные с Бывалым, а из всей троицы Моргунову выдали самый маленький гонорар. Он получил за съемочный день по 25 рублей, в то время, как Юрий Никулин получал по 50 рублей, а Георгий Вицин - по 40 рублей. Помирились актер с режиссером лишь спустя 27 лет на открытии Музея трех актеров.

Кроме работы с Гайдаем Моргунов снимался в кино немного, в том числе и в таких картинах, как «Три толстяка» и «Ехали в трамвае Ильф и Петров». Были и другие, менее значительные работы. Евгений Моргунов так же написал четыре сценария, один из которых лег в основу его режиссерского дебюта - в 1962 году под патронажем Михаила Шолохова Моргунов поставил комедию «Когда казаки плачут». Но эта его режиссерская работа была в его кинокарьере оказалась единственной.

Евгений Александрович болезненно переживал творческую невостребованность, и крайне резко высказывался о советской кинематографической индустрии. При этом в повседневной жизни он был большим шутником и любителем розыгрышей, и всегда был окружён множеством друзей. Доктор технических наук Владимир Михайлович Ахутин рассказывал о том, как отправив семью на отдых, и чтобы каждый день не возиться, сварил огромную кастрюлю борща. А через пару дней у него собралась дружеская компания, в которой оказался и Моргунов. После посиделок Моргунов поинтересовался: «Поесть бы теперь!» Ахутин ответил: «Поесть? Борща хочешь? Тазик борща - съешь?» Моргунов не знал, что борща у Ахутина - почти ведро, и подтвердил: «Съем!», - «Спорим на ящик коньяка, что не съешь!» Ахутин поставил тазик на стол, принес кастрюлю и вылил ее в таз. Моргунов стал есть, так как ящик коньяка - это были приличные деньги. Он честно попытался съесть борщ, но понял, что здоровье дороже, и отложил ложку. «И тогда, - рассказывал Ахутин, - мы перенесли посиделки в «Европейскую».

Геннадий Хазанов в свою очередь рассказывал: «Как-то Моргунов достал четыре контрамарки на закрытый пляж в Алуште. А нас было пятеро: я, Дербенёв, Вицин, Никулин и последним шёл Моргунов. На входе строгая женщина-контролёр потребовала ещё одну контрамарку. На что Вицин, указывая на Моргунова, сказал: «А он не будет купаться, мы на нём плаваем».

Когда в Севастополе за приехавшими на гастроли актёрами присматривал инструктор горкома КПСС, Евгений Моргунов сказал ему: «Вы знаете, товарищ, наши артисты — Вицин, Санаев, Ладынина, Мартинсон — просто мечтают поехать на экскурсию на кладбище, чтобы поклониться могилам российских моряков. Только встаём мы все очень рано, поэтому давайте что-нибудь организуем часов эдак в семь утра». На следующий день в семь утра у гостиницы стоял автобус, а гид ходил по номерам, стучался к сонным артистам и зазывал на экскурсию. Но автобус так и остался пустым. При этом большинство друзей прощали Моргунову его шутки, но некоторые и обижались. Например, Михаил Глузский двадцать лет не здоровался с Моргуновым за какой-то проступок. Но однажды ему и Моргунову довелось ехать в одном купе в Ленинград, и Моргунов попросил прощения у Глузского. Они снова зауважали друг друга, но утром, когда Глузский уезжал в Москву, и уже сел в вагон тронувшегося поезда, Моргунов бежал следом за вагоном, крича на весь перрон: «Лаврентий Павлович! Товарищ Берия! Зачем вы уезжаете? Я освободил целый корпус в «Крестах»! У нас столько задумано! Остановите пломбированный вагон!»

В 1982 году Михаил Козаков доверил Евгению Моргунову в своей картине «Покровские ворота» роль автора куплетов Соева. Актер сыграл ее очень ярко, но другие режиссеры по-прежнему не спешили использовать его огромный комедийный талант. А сам Моргунов ничего не просил. Он часто в шутку повторял: «Я человек скромный, несмотря на свою порядочность». Зарабатывал себе Моргунов на жизнь тем, что ездил по стране с концертами. Хотя для него эти поездки были настоящим испытанием, так как он с юности был болен диабетом, который с каждым годом прогрессировал, и был основной причиной его полноты. «В войну пайки были мизерные, мальчик часто жил впроголодь, - рассказывала Наталья Моргунова, вдова актера. - Мама как-то раздобыла пачку масла. Женя съел ее всю сразу, без хлеба. А вскоре его скрутило, едва удалось спасти. Вот и нарушился обмен веществ». Моргунов часто выходил во время этих выступлений на сцену в ботинках, разрезанных по бокам, чтобы не так сильно болели отекающие ноги артиста. Тем не менее, актер никому не жаловался, и даже хромая на сцене от боли, Евгений Моргунов шутил, что упал с лошади.

До 30 лет Моргунов жил в гражданском браке с балериной Большого театра Варварой Рябцевой, но она была старше него на 13 лет, и они расстались, а Моргунов позже женился на студентке авиационно-технического института по имени Наталья, прожил с ней в браке 36 лет, и вырастил двоих сыновей, от которых у него так же были внуки и внучки.

В последние годы своей жизни актер с трудом передвигался. Супруга вынуждена была даже разрезать резинки на носках, так как они причиняли Моргунову боль. А сам он разрезал даже ботинки, так как в них не влезали распухшие ноги. «Последние 15 лет жил, что называется, под ножом, ему по четыре раза в год врачи говорили: «Ампутируем ноги!» - рассказывала Наталья Николаевна Моргунова. - Он стал очень вспыльчивым и даже просто невыносимым: грубым, озлобленным. Я прощала и терпела, понимая, что всему причиной болезнь».

Евгений Моргунов писал в своих воспоминаниях: «Самое страшное — остаться одному. Знаете, горе какое случилось у прекрасного комика, удивительного человека Сергея Николаевича Филиппова? Как бессердечно отнеслась ленинградская общественность к артисту, который смешил всех, которого боготворили, которому предлагали выпить все. Он умер один в своей квартире и лежал две недели. Соседи обратились на «Ленфильм» (за год до того у Филиппова умерла жена, он остался один). «Ленфильм» принял ужасающее решение. (Не дали на похороны ни копейки денег.) И только Сашенька Демьяненко, замечательный наш Шурик, собрал по копейкам деньги у актеров, которые были на пенсии, у актеров, которые знали Филиппова, сделали гробик и закопали. И слова совершенно гениальные написали на могиле: «И не будет в день погребения ни свечей, ни церковного пения». Это его любимые были стихи».

В 1998 году в семье Моргуновых случилось горе - младший сын Евгения погиб в автокатастрофе. «Коля гонял на большой скорости. Муж часто его ругал за это, - рассказывала Наталья Моргунова. - Будто предчувствовал эту трагедию. Коля, возвращаясь ночью с дачи в Москву, заснул за рулем и врезался в дерево». Евгений Александрович очень тяжело переживал потерю сына, перенес два инфаркта и инсульт. Когда его положили в больницу на очередное обследование, врачи сообщили, что надежды на выздоровление нет. Но Евгений Александрович пошутил: «Вы не вынесете меня отсюда, потому что я - не-вы-но-си-мый!» Он пережил своего сына на один год.

Заслуженный артист России Евгений Александрович Моргунов скончался после инсульта на 73-м году жизни в Москве в Центральной клинической больнице 25 июня 1999 года.

Похоронен на Кунцевском кладбище.

В 2008 году о Евгении Моргунове режиссером Анной Филимоновой был снят прекрасный документальный фильм «Человек в кадре». В этом фильме о Моргунове вспоминают Зиновий Высоковский, Александр Пятков, Наталья Варлей, Наталья Крачковская и вдова Наталья Моргунова.

Снимался в фильмах:

• В шесть часов вечера после войны (1944)
• Молодая гвардия (1948)
• Командир корабля (1954)
• Мать (1955)
• Мексиканец (1955)
• Дорога правды (1956)
• Аннушка (1959)
• Белые ночи (1959)
• Василий Суриков (1959)
• Черноморочка (1959)
• Алые паруса (1961)
• Нахаленок (1961)
• Пес Барбос и необычный кросс (1961)
• Самогонщики (1961)
• Стежки-дорожки (1963)
• Дайте жалобную книгу (1964)
• До свидания, мальчики! (1964)
• Хотите - верьте, хотите - нет... (1964)
• Звезда балета (1964)
• Операция "Ы" и другие приключения Шурика (1965)
• Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика (1966)
• Три толстяка (1966)
• Семь стариков и одна девушка (1968)
• Старый знакомый (1969)
• Ехали в трамвае Ильф и Петров (1971)
• Большой аттракцион (1974)
• Северная рапсодия (1974)
• Соло для слона с оркестром (1975)
• Комедия давно минувших дней (1980)
• Не ждали, не гадали (1982)
• Покровские ворота (1982)
• Знай наших! (1985)
• Хорошо сидим! (1986)
• Супермен (1990)
• Действуй, Маня! (1991)
• Бабник-2 (1992)
• Выстрел в гробу (1992)
• Бравые парни (1993)
• Имперские сокровища моего дедушки (1993)
• Бульварный роман (1994)
• Вальсирующие наверняка (1994)
• Господа артисты (1994)

«Однажды Никулин, Вицин, Моргунов...» — про самую знаменитую комедийную троицу по сей день слагают анекдоты, а это самый верный знак популярности. Трус, Балбес и Бывалый путешествовали из комедии в комедию, их реплики тут же становились крылатыми фразами. В жизни они, конечно, были совсем другими. Один — грустный клоун, другой — человек в футляре, а третий — неисправимый оптимист, который на смертном одре мог заявить врачам: «Вы не вынесете меня отсюда, потому что я — не-вы-но-си-мый!»

Сегодня Бывалому исполнилось бы 85 лет.

Наталья Николаевна Моргунова неохотно соглашается на интервью. На журналистов у нее есть обиды. И она не может понять, почему на Евгения Александровича вдруг вылилось столько негатива.

— Он был хороший человек. Я-то знаю, что он никогда и никому не желал зла. Если смотрел спектакли, восторгался, ходил за кулисы говорил: «Старик, как здорово!» Поэтому я никак не могу понять, кому он так насолил? Пока Отари Квантришвили не убили, мы не знали, что это криминальная среда. Женю пригласили к нему на день рождения, и он пошел. Это была их первая встреча. В это время как раз снимался фильм «Райское яблочко». Брагинский написал сценарий, подобралась хорошая компания: Янковский, Гундарева, Никоненко. А денег не было. Даже снимались в своей домашней одежде. Женя был одним из продюсеров картины, и он искал, как сейчас говорят, спонсоров. После титров картины идет огромный список благодарностей, включая трест булочных. Да любого сейчас сними, кто ходит на корпоративы, и окажется, что он «связан с криминалом»!

— Может быть, Евгения Александровича недолюбливали из-за его знаменитых розыгрышей?

— Больше половины придуманы. Володя Цукерман, директор Музея трех актеров, рассказывает, будто Женя однажды полез к чиновнику на балкон по пожарной лестнице и сфотографировал его с любовницей, чтобы шантажировать. Куда он полезет со своей комплекцией и больными ногами? И фотоаппарата у него никогда не было!

— Но все-таки неудачные шутки случались?

— Например, в ЦДЛ он действительно сделал глупость, когда перед панихидой лег на постамент для гроба. Просто валял дурака. Конечно, это было цинично. Директор тогда распорядился Моргунова в ЦДЛ не пускать.

— Другой известный розыгрыш, когда Моргунов на троллейбусной остановке прикидывался водителем и просил прохожих подержать рога.

— Это было.

— А «красной книжечкой» для прохода в ресторан пользовался?

— Его и так пускали. У нас ведь актеров очень любили, и он этим пользовался. Жене нравилось, когда его узнавали, просили автограф. Однажды пошел гулять с сыном, и вдруг появились поклонницы. Прекрасная возможность покрасоваться! И он чуть не потерял ребенка. Даже не заметил, как сын выпал из санок.

Евгений Моргунов и Георгий Вицин были друзьями и в кадре, и за кадром. Фото из архива Натальи Моргуновой.

— Ваше знакомство тоже началось с розыгрыша?

— Мы познакомились в начале января. Как сейчас помню, у него был телефон Б-6-17-61, а на кафедре моего института К 6-17-61. Бывает же так! Я звоню на кафедру — занято, позвонила подруге — тоже занято. Опять набираю и попадаю к Жене. Спрашиваю: «Это кафедра физики?» Солидный голос отвечает: «Да». — «Мне профессора Котова!» — «Я слушаю». — «Я должна сдать зачет...» — «Оставьте ваш телефон, я посмотрю расписание и перезвоню». Через пять минут перезванивает: «Приходите завтра!»

— И вы пришли?

— Я пришла, но меня, конечно, никто не ждал. Правда, Евгений позвонил — наверное, совесть проснулась: «Извините, я пошутил!» Я чуть было не сказала: «Ну и дурак!» Он представился и начал рассказывать о себе. Он воображал из себя звезду. А я — хоть убей — не знала такого артиста!

— Ну как же! Он в «Молодой гвардии» сыграл, «Пес Барбос и необычный кросс» вышел в прокат!

— В «Молодой гвардии» он совсем другой был. Юный, стройный. А картину «Пес Барбос» я, конечно, смотрела, но думала, что Бывалый — не артист, а просто типаж. Мне почему-то казалось, что Евгению Моргунову уже за пятьдесят, и было смешно, что он кокетничает. Он назначил мне встречу на Центральной студии документальных фильмов в Лиховом переулке, а я решила, что он имеет в виду кинотеатр документальных фильмов. И приперлась, конечно, туда. Женя мне звонит: «Что ты за неандерталец такой!» Он рассказал, что снял фильм по Шолохову «Когда казаки плачут» и хочет «обкатать» его на спортсменах в Серебряном Бору. Пригласил меня на этот просмотр, а я поехала с подругой. Ее зовут Таня, но мы договорились, что обе назовемся Наташами. Пусть разбирается!

— Встречный розыгрыш! Евгений Александрович вас вычислил?

— Не сразу. У нас с подругой интонации были похожие, и он со своим музыкальным слухом это, конечно, уловил. А внешне мы с ней совсем разные: у меня лицо овальное, а она круглолицая. И Женя больше на нее посматривал. А потом сказал: «Ну пошли, Наташки!» Вечером позвонил, чтобы узнать, как мы доехали, и пытался с помощью наводящих вопросов узнать, кто из нас та самая Наташа. И как-то догадался. Мы начали встречаться. Он уезжал на две-три недели, но звонил в любое время суток. Мои родители напряглись: «Как это можно звонить по ночам? И вообще, зачем тебе нужен артист?» И я стала на ночь отключать телефон. Родители приняли Женю не сразу. Мама говорила: «Понравится сатана больше красного сокола!» А потом они его полюбили, и он их тоже полюбил. Он обрел семью.

— Вам было 23, ему — 36. Неискушенная девушка и зрелый мужчина, к тому же артист. В чем вы совпадали?

— Где бы он ни был, куда бы ни приезжал, всегда любил исследовать окрестности. Ему было интересно увидеть места, связанные с великими людьми. В Смоленске Женя разведал, что в 100 километрах от города родился Глинка, и отправился туда. А смотреть в четыре глаза всегда интересней. Он везде меня таскал: и на спектакли, и в консерваторию, хотя я и раньше была завзятой театралкой и знала весь репертуар московских театров. Мы были созвучны.

С женой Натальей они были созвучны... Фото из архива Натальи Моргуновой.

— Но в чем-то вы были разными?

— Я не любительница больших компаний, где нет общения, а просто треп, и каждый норовит себя показать. А Женя любил общество, быть на виду. Когда надо было фотографироваться, я всегда отходила в сторону. Он говорил: «Давай для истории!» Я отнекивалась: «Знаешь, я очень плохо выхожу». — «Ты думаешь, что в жизни выглядишь лучше?».

— А Евгений Александрович был домашним человеком?

— Нет! Но ему надо было все обеспечить. Он ведь по-настоящему почувствовал семью в 39 лет, когда уже родился сын. Наша совместная жизнь началась в 11-метровой комнате коммуналки, где Женя раньше жил с мамой. Тогда квартирный вопрос его не интересовал: у него появилась женщина — балерина из Большого театра Варвара Рябцева, ее называли Вава, на 13 лет старше. Она жила на Кузнецком Мосту, и Женя много времени проводил там. У Вавы был открытый дом. Собирались артисты, играли на рояле. Это общение Женю очень облагородило. Бондарчук, с которым он вместе учился, спрашивал: «Женька, а где ты научился так красиво есть?»

— Вы не ревновали к балерине?

— Нет, что вы? У меня фора была 26 лет. Сначала я об этом ничего не знала, потому что он вел себя совершенно свободно. Наверное, Ваве было обидно. В дом к нам она, конечно, не приходила, но они часто перезванивались. Тогда было время продуктовых заказов. Один заказ Женя нам принесет, другой — ей.

— Он ведь поддерживал Ваву до конца и хоронил. Удивительная верность!

— Это не верность, это просто порядочность. А как иначе? Она не могла дать ему семью, детей, но разве это ее вина?

— Вы много раз переезжали?

— Да. Когда должен был появиться старший сын, Антон, Женя выхлопотал однокомнатную квартиру на Разгуляе. Потом нам дали «двушку» на улице Алексея Толстого, но скоро и там стало тесно. Родился второй сын — Николай. Я поступила во ВГИК, на киноведческий факультет, поэтому с нами жила нянька, и мне приходилось спать на диванных подушках. Потом мы переехали на Пушкинскую, рядом с Театром Станиславского. В этой четырехкомнатной квартире прожили 13 лет. Там был маленький, почти питерский двор-колодец, и в нем находилась шахта метро. Как раз строили новые станции, и по ночам самосвалы с жутким грохотом вывозили породу. Когда объявили, что в доме будут делать капитальный ремонт, Женя сказал: «Я этого не вынесу!» И у него появилась страсть к перемещениям. Я думаю, если бы он был жив, опять бы нас куда-нибудь сковырнул! Переезды как бы стали необходимы. Женя не был занят творчеством, а обретение нового дома — это тоже творческий процесс.

В жизни он не любил оружие, а в картине «Крутые ступени» снялся в роли немецкого офицера. Фото из архива Натальи Моргуновой.

— Он, наверное, не умел отдыхать?

— Даже из санатория сбегал. Однажды мы с Вициными приехали в Юрмалу с детьми, так Женя два дня потомился: «Что я, идиот? На пляж ходить!» — и исчез. Он не мог сидеть без дела. У нас в квартире есть крохотная комнатушка, которую мы называли телефонной будкой за то, что Евгений Александрович часами не расставался с трубкой, договариваясь о творческих встречах и концертах, — другой работы в последнее время у него не было. Его обуревала жажда деятельности, постоянно надо было куда-то ехать, лететь. И я ему в этом не препятствовала. Потому мы, наверное, 36 лет прожили вместе.

— Евгений Александрович был хозяйственным человеком?

— Все тащилось в дом! Если он работал в Средней Азии, фрукты покупались ящиками и передавались с вагоном-рестораном. Хорошо, что я не жадная, не требовательная, но стоило только обмолвиться о чем-то, как любая просьба по хозяйству выполнялась «позавчера».

— А он любил делать подарки?

— В Москве он по магазинам не ходил, а в других городах покупал мне одежду. Приезжал и вываливал покупки. Запомнил, что у меня 46-й размер одежды и 36-й обуви. Звонит как-то: «Тут есть костюм». Спрашиваю: «Какого цвета? — «Бордо». — «Но ты ведь знаешь, я не ношу красные оттенки!» — «Ну сейчас она тебе скажет», — и дает трубку продавщице. Выясняется, что костюм зеленый. Женя знал, что здесь ничего нет, и я никуда не пойду. Однажды я два часа простояла в очереди на улице за рубашками большого размера. Он меня ругал: «А зачем ты стояла? Зашла бы к директору и сказала, что ты моя жена!». Но он никогда ничего не дарил ни ко дню рождения, ни к празднику.

— Каким он был отцом?

— Хорошим, хотя ему некогда было заниматься детьми. Он даже не знал, в какой школе они учатся. Дни рождения не помнил. Но когда он находился в Москве, обязательно ходил с ними в театр и в консерваторию.

— У него ведь был абсолютный слух, и сам Шостакович рекомендовал его в консерваторию.

— Он пропадал в консерватории с детства. Слушал классику, когда учился во ВГИКе у Сергея Герасимова. Симфонии Чайковского знал наизусть. По тактам мог определить, какой инструмент вступает. Он ходил к знаменитому Кнушевицкому на репетиции оркестра. Музыкант говорил: «Жень, выйди!» и кому-то велел сыграть чуть-чуть по-другому. Женя сразу слышал, кто сфальшивил.

Счастливое время, потому что пока вся семья в сборе. С сыновьями Антоном и Николаем. Фото из архива Натальи Моргуновой.

— В войну Евгений Моргунов работал на заводе и написал письмо Сталину: «Уважаемый Иосиф Виссарионович, примите меня в искусство. Я хочу быть как Станиславский, Немирович-Данченко...» Пришел ответ: «Направить товарища Моргунова Е.А. для поступления в Театр Таирова...» Как он относился к Сталину?

— Как воспитали: хорошо. Когда пошли разоблачения, замолчал. Женя в школе был хулиганом. Пришел однажды с рогаткой, метился в какого-то паренька, а попал — на минуточку — в портрет Сталина! Тут же доложили классному руководителю, тот — директору, а директор — куда следует. Вызвали мать и забрали на два дня в отделение. Поняли, что она простая женщина, ей вообще не до диверсий — лишь бы сына поднять на ноги! «За детскую шалость забрали!» — горячилась я. «Но отпустили же!» — говорил Женя.

— Он был верующим?

— Да, но в церковь ходил только по большим праздникам, как его мама. У нее в жизни ничего не оставалось, никакой опоры. С первым мужем она шла под ручку по бульвару, и казаки шашкой разрубили его пополам у нее на глазах. Потом вышла она замуж за Александра Моргунова, он работал бухгалтером в ЦАГИ. Мама выгнала мужа за то, что он гулял.

— Евгений Александрович страдал сахарным диабетом. Он соблюдал диету?

— Это отдельная тема. У нас в доме не было картошки, макарон, сладкого, а он принесет торт или пирожные: «Это — тебе!», а потом, как кот, цапнет кусок и попробуй отними! Забывал колоть себе инсулин. Пятнадцать лет мы жили под дамокловым мечом ампутации. В любую минуту Женя мог лишиться ноги. У него начиналась гангрена. Мизинец уже рассыпался. На сцену Женя выходил в костюме и тапочках и объяснял зрителям, что на него только что бревно упало. В 86-м он слег с инфарктом в больницу. Я приезжала в десять утра и в десять вечера уезжала. Каждый день мне приходилось делать ему перевязки, потому что врачам он не доверял. Какие-то снадобья варила, колдовала. Врачи изумлялись: «Как вам удалось спасти ему ноги?» Мы боролись за его ноги, а умер Женя от инсульта. Потом заведующий отделением сосудистой хирургии мне объяснил, что это явления одного порядка...

Несколько раз в году он лежал в Склифе. И мне было страшно обидно, когда возник слух, что Женя брал у Никулина бесплатные билеты и продавал. Это неправда. Все билеты дарились врачам.

— Трагическая гибель вашего младшего сына Коли, наверное, ускорила уход Евгения Александровича.

— Когда погиб сын, он пошел вразнос. Старался уйти в какие-то компании, выпить, утопить горе. Не мог находиться дома, хотя я его не терзала и всегда держала себя в руках. Я никогда не плачу. Многие семьи рушатся после такого несчастья. Мужчинам хочется поскорее стереть эту страницу.

Фото из архива Натальи Моргуновой.

— Ваша внучка Женя Моргунова — музыкант. Гены?

— Наверное. Женю мне «подкинули», когда она в первый класс пошла. Прошел год, как ушли мои мужчины. Женю приняли в музыкальную школу, но сказали, что у нее не пианистические руки и что ей нужна виолончель. Мои дети в шкафу прятались, когда приходил педагог по музыке, а Женю не надо было уговаривать. Я думала: Господи, за что мне такое счастье?

Говорят, что на похоронах Никулина Моргунов спросил Лужкова: «Юрий Михайлович, где нас с Вициным хоронить будете?» И пояснил: «Люди приходят на кладбище, рыдают... И вдруг видят: рядышком лежат Трус, Балбес и Бывалый. Настроение сразу поднимается...».

Но смерть развела троицу окончательно: Георгий Вицин покоится на Ваганьковском кладбище, Юрий Никулин — на Новодевичьем, Евгений Моргунов — на Кунцевском. А в нашей памяти они всегда вместе: Трус, Балбес и Бывалый...