День рождения раневской. Смех сквозь слезыироничные цитаты о самой себе к дню рождения фаины раневской. Личная жизнь Фаины Раневской
Когда её в старости допекали вопросом, сколько ей лет, она, считавшая свой возраст «большой личной неприятностью», неизменно отвечала: «В субботу будет 115».
Звезда эпизода
С выхода фильма «Подкидыш» в 1939 г. её допекали фразой «Муля, не нервируй меня!» Эту фразу, которую она сама же экспромтом и придумала на съёмках, Раневская в итоге возненавидела. Как и фильм, принёсший ей всенародную популярность. Даже Брежнев , в 70-х гг. вручая ей орден Ленина , прошамкал эту злосчастную «Мулю». «Я не Муля, я Фуфа!» - обычно парировала актриса. Фуфой, Фуфочкой звали её самые близкие - так её прозвал когда-то внук подруги за вечное пыханье папиросой «Беломор» и клубы выпускаемого дыма.
На самом деле Фаина Георгиевна Раневская - Фаина Гиршевна (Григорьевна) Фельдман . Её отец, Гирш Фельдман, был таганрогским миллионером. (Позже в советских анкетах она писала: «Мой отец был небогатый нефтепромышленник».) Особняк в центре города, собственный пароход, на котором в 1917-м вся семья эмигрировала за границу... Вся, кроме Фанни. Крупная, рыжеватая, басовитая, восторженная провинциальная барышня, дочка миллионера мечтала о театре!
Фаина Раневская в фильме «Золушка» (1947) Фото: Кадр из фильма
Безумное увлечение театром и желание стать актрисой остались в ней несмотря ни на что. Ни на совет отца повнимательнее посмотреть на себя в зеркало. Ни на то, что в театральные школы её не приняли, как она сама говорила, за «некрасивость и неталантливость». Эта нелепая, застенчивая, сентиментально-слезливая девица ещё и заикалась. На сцене и экране этот дефект чудесным образом пропадал.
Много позже Ахматова скажет Раневской: «Вам 11 лет и никогда не будет 12!» Она и впрямь до старости, несмотря на грозный неукротимый нрав и величественность, во многом оставалась ребёнком, коря себя за «бестолковость и забывчивость», за вечное разбазаривание денег, изумляя окружающих тем, как легко ударялась в слёзы, изводя порой невероятными капризами.
Принято говорить, что Раневская мало сыграла. «Пропищала - и только», - писала она сама о своём творчестве. 23 роли в кино - и всё эпизоды. Трагическая по сути актриса играла комедийные, характерные маленькие роли. Но каждая из них, каждая её реплика, чаще всего придуманная ею самой, впечатывается в память. Её нелепая влюблённая домработница Маргарита Львовна в «Весне»: «Красота - это страшная сила!» Её покоряющая даже в своей злобе и коварстве Мачеха в «Золушке»: «Жалко, королевство маловато, разгуляться негде!» А фразу, тоже ставшую афоризмом: «Я никогда не была красива, но я всегда была чертовски мила!» - в фильме по чеховскому «Человеку в футляре» она придумала и вписала в текст. Потом испугалась собственной наглости и позвонила Книппер-Чеховой с извинениями, но та одобрила эту вполне чеховскую фразу.
Фаина Раневская в фильме «Золушка». Фото: www.russianlook.com
Главная драматическая роль у Раневской была всего одна - в «Мечте» у Михаила Ромма в 1941 г. Этот фильм оценили и за границей. Говорят, посмотрев его, великий Теодор Драйзер так впечатлился, что вышел из безнадёжного запоя. Раневская же сниматься в кино не любила: «Это всё равно как вы моетесь в бане, а туда приводят экскурсию».
Те, кто её любил, никогда на неё не обижались. А она, со своим едким, подчас ядовитым остроумием, с убийственными афоризмами, более всего «любила влюбляться в людей» - прежде всего за талант, который чувствовала в других безошибочно: в начинающих Елене Камбуровой (услышав её, тут же написала на радио восторженное письмо), Марине Неёловой («Неёлочке»), сыгравшей лично для Фуфы спектакль на её кухне.
Женщина-афоризм
Юрий Завадский, худрук Театра им. Моссовета , где Раневская служила последние годы жизни, сказал ей по поводу её крошечной роли Маньки в «Шторме»: «Вы не могли бы исполнять роль не так ярко? Вы затмеваете остальных!» Раневская подчёркнуто кротко ответила: «Хорошо, если это нужно для дела, я обещаю играть значительно хуже!» Но Завадский её эпизод попросту убрал из спектакля.
Она в разных театрах всё-таки грандиозно сыграла и Вассу Железнову, и Бабуленьку в «Игроке», и Марью Александровну в «Дядюшкином сне», и Фелицату в спектакле «Правда - хорошо…», и Люси в «Дальше - тишина». Но, «переспав с несколькими театрами», по её признанию, «так и не получила удовольствия». Из режиссёров, с кем работала, ценила Ромма в кино и Таирова в театре. Других же по обыкновению едко высмеивала, пригвождая афоризмами: «уценённый Мейерхольд», «вытянутый лилипут»... Один был у неё «хрен-скиталец», другие - «с грудями во всех местах», «помесь гремучей змеи со степным колокольчиком», «заслуженная мещанка республики», «жуткая дама без собачки». Да и себя не щадила. Свою кухню с развешенными под потолком трусами называла «мой итальянский дворик». Награды - «похоронными принадлежностями». Внешность - «с моей рожей надо сидеть в погребе и ждать околеванца». Её афоризмы, экспромты передавались из уст в уста, их записывали все кому не лень.
Памятник Фаине Раневской. Фото: www.russianlook.com
Последние годы в кино ей предлагали лишь эпизоды, в театре 10 лет не было новых ролей. «Раневская - это целая труппа», - писали о ней. Она и сама уверяла, что могла бы сыграть всех, кроме Ленина, просто потому, что точно упала бы с броневика. А её всё больше одолевали болезни, мучили утраты, вечная бессонница, недовольство собой («играла чепуху, неловко и стыдно перед публикой»), разочарование в своём театре: «Театр катится в пропасть по коммерческим рельсам». Так и не встретив «своего» режиссёра, она с горечью называла себя «выкидыш Станиславского». Считала себя «вполне нормальной психопаткой»: «В жизни мне больше всего помешала душа - как хорошо быть бездушной!» И уж «нет большего счастья, чем обладать одной извилиной в мозгу и большим количеством долларов».
В последние годы Фаина Георгиевна страдала от одиночества, которое считала, впрочем, спутником славы и таланта. Семьи не сложилось по многим причинам. А ведь у неё, язвительной, подчас беспощадно грубой с людьми, было столько нежности, искреннего восхищения, благодарности к тем, кого она любила: к Качалову , Таирову , Орловой , Марецкой , Станиславскому (в юности она как-то с криком «Мальчик мой!» в экстазе погналась за коляской, в которой он ехал), Ахматовой, Твардовскому…
Она жила в квартире со скромной мебелью. (При переезде ей советовали перевозить вещи ночью, чтобы народ не увидел, как она живёт. «Ничего, он поймёт», - ответила Фаина Георгиевна.) Со множеством любимых фотографий, приколотых к стенам иголками от инъекций, с постоянно незапертой дверью, с обожаемой собакой-уродцем Мальчиком, подобранной на Тверском бульваре с отмороженными лапами. Мучаясь без сна, она слушала классическую музыку по радио, читала Мальчику Пушкина и Верлена по-французски. А когда засыпала ненадолго, во снах к ней являлись Марк Аврелий , Толстой , Ахматова , любимейший Пушкин . Правда, она рассказывала, что во сне гений сказал ей: «Как ты надоела мне со своей любовью, старая б…!» Что у неё осталось к 85 годам? «Юмор, печаль и любовь к тому, чего уже нет». И грустный итог: «Жизнь кончена, а я так и не узнала, что к чему…»
В добавок 30 острых цитат от Фаины Раневской:
- Женщины умирают позже мужчин, потому что вечно опаздывают. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- Люди, как и свечи, делятся на два типа: одни — для света и тепла, а другие — в жопу.
- Я не умею выражать сильных чувств, хотя могу сильно выражаться. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- Вы знаете, что такое сниматься в кино? Представьте, что вы моетесь в бане, а туда приводят экскурсию. («Фаина Раневская», Шахов Г.А.)
- Четвертый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актеры играли как никогда. (О фильме «Жизнь Прекрасна»)
- Жизнь — это небольшая прогулка перед вечным сном. («Дневник на клочках»)
- Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм — это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду. («Фаина Раневская. Монолог», Щеглов Д.)
- О гомосексуализме: Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться
своей жопой. (В театре Моссовета в ответ на обвинения одного актера в гомосексуализме)
Оптимизм — это недостаток информации. («Дневник на клочках») - Лучше быть хорошим человеком, «ругающимся матом», чем тихой, воспитанной тварью. («Дневники на клочках»)
- Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много — в Книгу о вкусной и здоровой пище. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- Склероз нельзя вылечить, но о нем можно забыть. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- На голодный желудок русский человек ничего делать и думать не хочет, а на сытый — не может. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности: брюнетки или блондинки? Не задумываясь, она ответила: «Седые!» (На одном из литературно-театральных вечеров)
- Ткань на юбке Фаины Георгиевны истончилась, и однажды она пошутила: Напора красоты не может сдержать ничто!
- С такой жопой надо сидеть дома! («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- Что-то давно мне не говорят, что я бл##ь. Теряю популярность. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
-
- Под конец жизни Раневская нередко говорила: Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения».
- Сняться в плохом фильме — все равно что плюнуть в вечность.
- Почему все дуры — такие женщины? («Случаи. Шутки. Афоризмы»)
- Самое трудное я делаю до завтрака: встаю с постели.
- После очередного спектакля, уже в гримерке, глядя на цветы, записки, письма, открытки, Раневская нередко замечала :"Как много любви, а в аптеку сходить некому...«
- Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала одну фразу: «Какая смертная тоска...» («Фаина Раневская. Вся жизнь»)
- Есть люди, в которых живет Бог. Есть люди, в которых живёт дьявол. А есть люди, в которых живут только глисты. « Дневник на клочках»
- Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского! (Из воспоминаний актера Сергея Юрского)
- Получаю письма: «Помогите стать актером». Отвечаю: «Бог поможет!» («Фаина Раневская: Судьба-шлюха», Щеглов А.В.)
- Орфографические ошибки в письме — как клоп на белой блузке. («Фаина Раневская. Вся жизнь»)
- Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов. («Фаина Раневская. Вся жизнь»)
- Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья. («Фаина Раневская. Вся жизнь»)
- Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза. («Фаина Раневская. Вся жизнь»)
- Для меня всегда было загадкой, как великие актеры могли играть с артистами, от которых нечем заразиться, даже насморком. Как бы растолковать, бездари: никто к вам не придет, потому что от вас нечего взять. Понятна моя мысль неглубокая? («Фаина Раневская. Вся жизнь»)
- Меня забавляет волнение людей по пустякам, сама была такой же дурой. Теперь, перед финишем, понимаю ясно, что всё пустое. Нужна только доброта и сострадание. («Фаина Раневская: Случаи. Шутки. Афоризмы»)
В 1961 году Фаина получила звание Народной артистки СССР. А в 1992-м издатели британской энциклопедии «Кто есть, кто» включили Раневскую в ТОП-10 выдающихся актрис ХХ века.
И хотя великой Фаины давно уже нет с нами, мы помним ее – за ее роли, за ее харизму и, конечно, за ее знаменитое остроумие.
Детские годы: буря и натиск
Фаина Георгиевна Фельдман (Раневская – псевдоним, который она взяла от героини чеховского «Вишневого сада» Любови Раневской) родилась 27 августа (15 – по старому стилю) 1896 года в Таганроге. К моменту появления на свет крошки Фанни ее родители Гирш Хаимович и Милька Рафаиловна Фельдман уже растили троих детей – двух сыновей и дочку. 
Семья Фельдман была зажиточной. Отец, владевший пароходом «Святой Николай», доходными домами и фабрикой сухих красок, все больше приумножал семейное благосостояние. Мать, старательная и усердная хозяйка, вела дом твердой рукой, соблюдая во всем образцовый порядок.
Фаина уже в самом нежном возрасте проявляла свой необузданный характер: она яростно ссорилась с братьями, которые насмехались над её заиканием, а с сестрой не могла сдружиться, завидуя ее красоте. Малышке Фае часто напоминали, что она нехороша собой. Мысли об этом заставляли ее стесняться своей внешности всю жизнь.
Вдобавок ко всему не ладились дела и с учебой, к которой девочка не испытывала ни малейшего интереса – ей нравилось лишь изучение литературы да иностранных языков, а еще игра на фортепиано и пение. Но ведь требовалось знать кучу всяких других предметов... Так что жизнь маленькой Фанни вовсе не была безоблачной. Тем не менее девочка умела добиваться того, чего ей хотелось.
Впоследствии Раневская говорила, что уже в пятилетнем возрасте считала себя будущей актрисой, и приводила такой пример: когда умер ее младший братик, она плакала о нем, однако время от времени сдвигала на зеркале занавеску, чтобы полюбоваться тем, как она выглядит в слезах и страданиях.
Многие свои детские впечатления Фаина потом использовала при создании сценических образов. В этих воспоминаниях присутствовали манерные дамы, визжащие и гримасничающие на балу в офицерском собрании; злая учительница географии, выгонявшая маленькую гимназистку с уроков; горничные, которые распевали оперные арии, пока мыли оконные стекла ранней весной... 
Желание посвятить себя сцене укрепилось в девочке после двух произведений, ее потрясших, – это немой фильм «Ромео и Джульетта» и спектакль «Вишневый сад».
Все. Цель жизни определилась раз и навсегда.
Начало карьеры: путь к признанию
Мечтавшая о сцене МХАТа Фаина в 17 лет объявила своим близким, что решила стать актрисой театра. Отец сперва осадил ее обидным «давно ли на себя в зеркало смотрелась?», а когда понял, что дочь настроена серьезно, пригрозил изгнанием из дома, если та не одумается. Девушка приняла вызов судьбы и все-таки уехала в Москву. В отчий дом она больше не вернулась. 
Однако в студию при МХАТе ее не приняли. Отступление было не в характере Фаины: она обратилась к педагогам частной театральной школы. Но деньги таяли как снег... И доучиться не довелось.
Но все же удача была на стороне юной неудачницы и потому свела ее с неповторимой Екатериной Васильевной Гельцер – примой-балериной Большого театра, танцевавшей в антрепризе самого Сергея Дягилева. Екатерина Васильевна приютила девушку в своем доме и познакомила ее с Владимиром Маяковским, Мариной Цветаевой, Осипом Мандельштамом, Василием Качаловым.
Именно благодаря Гельцер, Раневская поступила в труппу подмосковного Малаховского Летнего театра, на сцене которого блистали такие столичные знаменитости, как Александр Вертинский , М.М. и В.А. Блюменталь-Тамарины, И.М. Москвин с женой А.К. Тарасовой, а также А.Н. Нежданова.
Дебют Раневской на сцене Малаховского Летнего театра состоялся в постановке по пьесе Леонида Андреева «Тот, кто получает пощечины» – разумеется, пока только в массовке. Однако даже в маленькой роли без слов неординарность юной актрисы проявилась так ярко, что Илларион Певцов, знаменитый драматический актер, убежденно сказал: «Запомните эту барышню! Она станет великой актрисой!» Его слова оказались пророческими...
Следующей ступенькой в карьере Раневской была работа в труппе мадам Лавровской, где молоденькой актрисе следовало достоверно изображать героинь-кокеток. Девушка хотела славы, стремилась к гастрольной деятельности и получила желаемое: вместе с этой труппой актриса объездила весь Крым, без устали играя на многочисленных сценах полуострова.
Годы революции и гражданской войны молодая Раневская провела в борьбе за любые роли и более-менее сносный быт. Ее родные эмигрировали за границу еще при первых признаках грядущего исторического слома, так что Фаине приходилось рассчитывать лишь на себя. Она постоянно работала, гастролировала фактически по всей стране на протяжении 16 лет (1915-1931 г.г.) и прилежно набиралась опыта.
В Москву она вернулась яркой актрисой, которая могла с неизменным успехом справиться с любым амплуа.
Творческий расцвет и слава
По возвращении в столицу Фаина Георгиевна вошла в состав труппы Камерного театра, где вскоре получила роль проститутки Зинки в спектакле «Патетическая соната» Александра Таирова. Многогранность и пронзительность созданного актрисой образа покорили зрителей. Вся Москва говорила о Раневской! 
Позднее ее пригласили в Театр Красной Армии, где она несколько лет была ведущей актрисой. Начало Великой Отечественной войны застало Фаину в Театре Драмы, с коллективом которого она ездила по всем фронтам и прифронтовым зонам, играя спектакль «Молодая гвардия». Бесстрашие и самоотверженность актрисы в военное время были отмечены медалью «За доблестный труд».
Фаина Раневская «Шо Вы грите?» («Шторм» Манька-спекулянтка)
В послевоенные годы Раневская служила в Театре им.Моссовета, привлекая массу зрителей своей блистательной игрой в спектаклях «Модная лавка» (Сумбурова); «Рассвет над Москвой» (Агриппина Солнцева); «Шторм» (Манька-спекулянтка); «Рассказ о Турции» (старуха Фатьма Нурхан) и др. Талант Фаины Георгиевны сверкал даже в небольших эпизодах. Чего стоит, например, роль Маньки-спекулянтки в спектакле «Шторм»!
Текст для своей героини актриса полностью придумала сама, а эффектное соединение тонкой реалистичной игры с острым гротеском обеспечило точное попадание в образ, что сделало его самым заметным в пьесе. Поэтому многие зрители приходили специально за тем, чтобы посмотреть на Маньку-Раневскую, после чего покидали театр, не досмотрев постановку до конца. По этой причине режиссер Юрий Завадский снял актрису с этой роли.
Сложные отношения с Юрием Александровичем не давали Раневской возможности проявить себя на сцене в полной мере. Известная беспощадностью своих афористических высказываний, эмоциональная Фаина Георгиевна доводила главного режиссера до белого каления и, как следствие, оставалась без ролей. Завадский лишал ее права на участие практически во всех спектаклях.Цитаты и афоризмы Фаины Раневской
Из-за постоянных перебранок с Юрием Александровичем ей пришлось даже на некоторое время перейти в Московский театр им. А.С.Пушкина, где она великолепно играла Антониду Васильевну в «Игроке», бабушку в спектакле «Деревья умирают стоя», Прасковью Алексеевну в «Мракобесах».
Однако старая любовь не ржавеет: Завадский предложил Раневской вернуться в Театр им.Моссовета, и она с радостью согласилась, где в итоге и работала до самого конца своей театральной деятельности.
Именно здесь она мастерски перевоплощалась, то в Марию Александровну («Дядюшкин сон»), то в Глафиру Фирсовну («Последняя жертва»), то в Филицату («Правда – хорошо, а счастье лучше»). На сцене этого театра Раневская исполнила и свои самые знаменитые роли – миссис Сэвидж («Странная миссис Сэвидж») и Люси Купер («Дальше – тишина»).
Фаина Раневская - «Великая и Ужасная» (Документальный фильм)
Непомерно требовательная к себе, актриса работала трудно и мучительно, потому что стремилась к совершенству, но всегда оставалась неудовлетворенной – даже тогда, когда добивалась успеха.
Фаина Раневская – Романс («Александр Пархоменко», 1942)
Глава «Кино» в книге жизни актрисы
Карьера Раневской в кинематографе была тоже весьма удачной – и именно фильмы принесли ей всенародную известность и узнаваемость. 
Фаину Георгиевну называли «королевой эпизодов», т.к. в основном ей доводилось играть персонажей второго плана, но зрители знали все роли Раневской наперечет. В каждую из них она вкладывала собственное понимание личности героя, удивляя и поражая неожиданностью своей трактовки.
Кинодебют Фаины Георгиевны состоялся в роли госпожи Луазо в фильме Михаила Ромма «Пышка» (1934). Потом было еще много ролей в других лентах, в числе которых:
сельская попадья в «Думе про казака Голоту» (1937);
Ляля в «Подкидыше» (1939) со знаменитым Мулей;
Роза Скороход в «Мечте» (1941);
мать невесты в «Свадьбе» (1944);
военный врач в «Небесном тихоходе» (1945);
мачеха в «Золушке» (1947);
фрау Вурст в «У них есть Родина» (1949; присуждена Госпремия СССР);
Зоя Павловна Свиристинская в «Девушке с гитарой» (1958);
Елена Тимофеевна в «Осторожно, бабушка!» (1960).
Фаина Раневская - «Не поеду» (Фитиль, 1965)
Совместное участие Раневской в киносъемках с такими выдающимися артистами, как Михаил Пуговкин , Михаил Яшин, Любовь Орлова , Николай Черкасов, Ростислав Плятт , Рина Зеленая, Георгий Юматов , Наталья Защипина, помогло сделать все эти фильмы невероятно популярными и кассовыми.
Личная жизнь Фаины Раневской
Судьба преподнесла Фаине Раневской чудесный подарок – дружбу с людьми, каждый из которых являлся гением в своей сфере деятельности. Это актриса Павла Вульф, поэтессы Марина Цветаева и Анна Ахматова, театральный режиссер Александр Таиров и кинорежиссер Яков Сегель – всех просто не перечислить! Их привлекало ее искрометное остроумие, которому нельзя научиться – с ним нужно родиться.Но невзирая на все свои профессиональные достижения и весь свой интеллектуальный блеск, знаменитая актриса постоянно испытывала жгучее недовольство собой и страдала от неуверенности в себе. Можно ли в это поверить, зная о её суровом, бескомпромиссном характере? Но вот же ее слова: «Сколько людей аплодируют мне, а мне так одиноко!»
Да, ей было одиноко, потому что даже самая сильная женщина мечтает о надежном мужчине рядом с собой, мечтает о детях, а у Раневской не было ни мужа, ни детей...
Фаина Раневская. Красота - страшная сила
Возможно, Фаина Георгиевна не вышла замуж потому, что считала себя ужасно некрасивой, хотя и признавала свою обаятельность. Не раз она повторяла с горечью: «Моя внешность испортила мне личную жизнь!» Впрочем, вполне может быть, что причина любовных неудач актрисы скрывалась в ее горестном опыте редких увлечений…
Во всяком случае, на расспросы о том, почему ее так никогда и не заинтересовал статус замужней дамы, Раневская часто отвечала, что ей не то, что влюбляться, но даже видеть «этих гадов и мерзавцев» тошно. О своих романтических увлечениях актриса предпочитала не распространяться. Как-то раз она призналась: «Все, кто меня любил, не нравились мне. А кого я любила – не любили меня».
Однако иногда Фаина Георгиевна все же рассказывала со свойственным ей разящим сарказмом трагикомические истории своих «любовей», которые сразу же превращались в анекдоты.
Примером может служить широко известная байка о том, как в 1915 году в любовниках у Фаины был гусар Мариупольского полка. И якобы сама Раневская об одном эпизоде пламенного романа повествовала так: «…Когда я уже лежала, он подошел ко мне раздетый, и у меня невольно вырвалось: «Ой, какой огромный!» Гусар с довольной улыбкой покачал рукой свое достоинство и гордо ответил: «Овсом кормлю!»
И все же серьезные увлечения мужчинами, по свидетельству Алексея Щеглова (биографа Раневской), у нее действительно были. Так, когда Фаина Георгиевна гастролировала в Тбилиси в 1947 году, у нее возникли близкие отношения с Федором Ивановичем Толбухиным, возглавлявшим тогда Закавказский военный округ. Она светилась от счастья! Но в 1949 году Толбухин неожиданно умер...
Память
В 2008 году на малой родине актрисы установили памятник. Раневская изображена в образе из фильма «Подкидыш». Здание рядом – дом, в котором родилась Фанни Фельдман. Планируется открыть музей-квартиру, но дата открытия раз за разом переносится. Среди других памятных мест в Таганроге работает кафе «Фрекен Бок» (как известно, этого мультперсонажа озвучила Раневская). 
Также в Таганроге есть улица имени Фаины Раневской, а также граффити с афоризмом актрисы: «»
В 2009 году вышел документальный фильм Фуада Шабанова «Фаина Раневская: Красота – страшная сила».
Интервью с Фаиной Раневской
В 2019 году прошло 35 лет со смерти Фаины Раневской.
Сегодня день рождения величайшей актрисы советского кино Фаины Раневской.
Столько о ней говорено,рассказано!Я не буду повторяться.
Просто я кое-что напомню о ней.
Эти высказывания,воспоминания о ней скажут лучше всяких сухих биографических фактов.
* * *
Когда в Москву привезли «Сикстинскую мадонну», Фаина Георгиевна услышала разговор двух чиновников из Министерства культуры. Один утверждал, что картина не произвела на него впечатления. Раневская заметила:
– Эта дама в течение стольких веков на таких людей производила впечатление, что теперь она сама вправе выбирать, на кого ей производить впечатление, а на кого нет!
* * *
На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» – она обычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».
* * *
– Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, – требует капризная молодая актриса.
– Всё будет настоящим, – успокаивает ее Раневская. – Всё: и жемчуг в первом действии, и яд – в последнем.
* * *
Сотрудница Радиокомитета N. постоянно переживала драмы из-за своих любовных отношений с сослуживцем, которого звали Симой: то она рыдала из-за очередной ссоры, то он ее бросал, то она делала от него аборт. Раневская называла ее «жертва ХераСимы».
* * *
Однажды Раневскую спросили: почему красивые женщины пользуются большим успехом, чем умные?
– Это же очевидно: ведь слепых мужчин совсем мало, а глупых пруд пруди.
* * *
Раневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.
– Жалко, что мы не захватили пианино, – говорит Фаина Георгиевна.
– Неостроумно, – замечает кто-то из сопровождавших.
– Действительно неостроумно, – вздыхает Раневская. – Дело в том, что на пианино я оставила все билеты.
* * *
Однажды Юрий Завадский, худрук Театра им. Моссовета, где работала Фаина Георгиевна Раневская (и с которым у нее были далеко не безоблачные отношения), крикнул в запале актрисе: «Фаина Георгиевна, вы своей игрой сожрали весь мой режиссерский замысел!» «То-то у меня ощущение, что я наелась дерьма!» – парировала Раневская.
* * *
Идущую по улице Раневскую толкнул какой-то человек, да еще и обругал грязными словами. Фаина Георгиевна сказала ему:
– В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.
* * *
Актеры обсуждают на собрании труппы товарища, который обвиняется в гомосексуализме:
«Это растление молодежи, это преступление!»
– Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой, – вздохнула Раневская.
* * *
Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила: «Потому что белый цвет полнит».
* * *
– Я не пью, я больше не курю и я никогда не изменяла мужу потому еще, что у меня его никогда не было, – заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
– Так что же, – не отстает журналист, – значит у вас совсем нет никаких недостатков?
– В общем, нет, – скромно, но с достоинством ответила Раневская. И после небольшой паузы добавила: – Правда, у меня большая жопа, и я иногда немножко привираю!
* * *
Настоящая фамилия Раневской – Фельдман. Она была из весьма состоятельной семьи. Когда Фаину Георгиевну попросили написать автобиографию, она начала так: «Я – дочь небогатого нефтепромышленника…»
Дальше дело не пошло.
* * *
В архиве Раневской осталась такая запись: «Пристают, просят писать, писать о себе. Отказываю. Писать о себе плохо – не хочется. Хорошо – неприлично. Значит, надо молчать. К тому же я опять стала делать ошибки, а это постыдно. Это как клоп на манишке. Я знаю самое главное, я знаю, что надо отдавать, а не хватать. Так доживаю с этой отдачей. Воспоминания – это богатство старости».
* * *
В юности, после революции, Раневская очень бедствовала и в трудный момент обратилась за помощью к одному из приятелей своего отца.
Тот ей сказал:
– Дать дочери Фельдмана мало – я не могу. А много – у меня уже нет…
* * *
– Первый сезон в Крыму, я играю в пьесе Сумбатова Прелестницу, соблазняющую юного красавца. Действие происходит в горах Кавказа. Я стою на горе и говорю противно-нежным голосом: «Шаги мои легче пуха, я умею скользить, как змея…» После этих слов мне удалось свалить декорацию, изображавшую гору, и больно ушибить партнера. В публике смех, партнер, стеная, угрожает оторвать мне голову. Придя домой, я дала себе слово уйти со сцены.
* * *
О своей жизни Фаина Георгиевна говорила:
– Если бы я, уступая просьбам, стала писать о себе, это была бы жалобная книга – «Судьба – шлюха».
* * *
В свое время именно Эйзенштейн дал застенчивой, заикающейся дебютантке, только появившейся на «Мосфильме», совет, который оказал значительное влияние на ее жизнь.
– Фаина, – сказал Эйзенштейн, – ты погибнешь, если не научишься требовать к себе внимания, заставлять людей подчиняться твоей воле. Ты погибнешь, и актриса из тебя не получится!
Вскоре Раневская продемонстрировала наставнику, что кое-чему научилась.
Узнав, что ее не утвердили на роль в «Иване Грозном», она пришла в негодование и на чей-то вопрос о съемках этого фильма крикнула:
– Лучше я буду продавать кожу с жопы, чем сниматься у Эйзенштейна!
Автору «Броненосца» незамедлительно донесли, и он отбил из Алма-Аты восторженную телеграмму: «Как идет продажа?»
* * *
Долгие годы Раневская жила в Москве в Старопименовском переулке. Ее комната в большой коммунальной квартире упиралась окном в стену соседнего дома и даже в светлое время суток освещалась электричеством. Приходящим к ней впервые Фаина Георгиевна говорила:
– Живу, как Диоген. Видите, днем с огнем!
Марии Мироновой она заявила:
– Это не комната. Это сущий колодец. Я чувствую себя ведром, которое туда опустили.
– Но ведь так нельзя жить, Фаина.
– А кто вам сказал, что это жизнь?
Миронова решительно направилась к окну. Подергала за ручку, остановилась. Окно упиралось в глухую стену.
– Господи! У вас даже окно не открывается…
– По барышне говядина, по дерьму черепок…
* * *
Эта жуткая комната с застекленным эркером была свидетельницей исторических диалогов и абсурдных сцен. Однажды ночью сюда позвонил Эйзенштейн. И без того неестественно высокий голос режиссера звучал с болезненной пронзительностью:
– Фаина! Послушай внимательно. Я только что из Кремля. Ты знаешь, что сказал о тебе Сталин?!
Это был один из тех знаменитых ночных просмотров, после которого «вождь народов» произнес короткий спич:
– Вот товарищ Жаров хороший актер, понаклеит усики, бакенбарды или нацепит бороду, и все равно сразу видно, что это Жаров. А вот Раневская ничего не наклеивает и все равно всегда разная…
* * *
– Как вы живете? – спросила как-то Ия Саввина Раневскую.
– Дома по мне ползают тараканы, как зрители по Генке Бортникову, – ответила Фаина Георгиевна.
* * *
Раневская на вопрос, как она себя сегодня чувствует, ответила:
– Отвратительные паспортные данные. Посмотрела в паспорт, увидела, в каком году я родилась, и только ахнула…
* * *
«Третий час ночи… Знаю, не засну, буду думать, где достать деньги, чтобы отдохнуть во время отпуска мне, и не одной, а с П.Л. (Павлой Леонтьевной Вульф. – Ред.
). Перерыла все бумаги, обшарила все карманы и не нашла ничего похожего на денежные знаки… 48-й год, 30 мая».
(Из записной книжки народной артистки).
* * *
– Смесь степного колокольчика с гремучей змеей, – говорила она об одной актрисе.
Обсуждая только что умершую подругу-актрису:
– Хотелось бы мне иметь ее ноги – у нее были прелестные ноги! Жалко – теперь пропадут…
* * *
Раневская и Марецкая идут по Тверской. Раневская говорит:
– Тот слепой, которому ты подала монетку, не притвора, он действительно не видит.
– Почему ты так решила?
– Он же сказал тебе: «Спасибо, красотка!»
* * *
– Скажите Фаине Георгиевне, – обращался режиссер Вapпаховский к своему помощнику Нелли Молчадской, – скажите ей, пусть выходит вот так, как есть, с зачесанными волосами, с хвостом.
Он все еще имел наивность думать, что кто-то способен влиять на Раневскую.
Памятуя советы осторожных, он тщательно подбирал слова после прогона:
– Все, что вы делаете, изумительно, Фаина Георгиевна. Буквально одно замечание. Во втором акте есть место, – я попросил бы, если вы, разумеется, согласитесь…
Следовала нижайшая просьба.
Вечером звонок Раневской:
– Нелочка, дайте мне слово, что будете говорить со мной искренне.
– Даю слово, Фаина Георгиевна.
– Скажите мне, я не самая паршивая актриса?
– Господи, Фаина Георгиевна, о чем вы говорите! Вы удивительная! Вы прекрасно репетируете.
– Да? Тогда ответьте мне: как я могу работать с режиссером, который сказал, что я говно?!
* * *
Увидев исполнение актрисой X. роли узбекской девушки в спектакле «Кахара» в филиале «Моссовета» на Пушкинской улице, Раневская воскликнула: «Не могу, когда шлюха корчит из себя невинность».
* * *
Однажды, посмотрев на Галину Сергееву, исполнительницу роли «Пышки», и оценив ее глубокое декольте, Раневская своим дивным басом сказала, к восторгу Михаила Ромма, режиссера фильма: «Эх, не имей сто рублей, а имей двух грудей».
* * *
В разговоре Василий Катанян сказал Раневской, что смотрел «Гамлета» у Охлопкова.
– А как Бабанова в Офелии? – спросила Фаина Георгиевна.
– Очень интересна. Красива, пластична, голосок прежний…
– Ну, вы, видно, добрый человек. Мне говорили, что это болонка в климаксе, – съязвила Раневская.
* * *
– Приходите, я покажу вам фотографии неизвестных народных артистов СССР, – зазывала к себе Раневская.
* * *
Раневская постоянно опаздывала на репетиции. Завадскому это надоело, и он попросил актеров о том, чтобы, если Раневская еще раз опоздает, просто ее не замечать.
Вбегает, запыхавшись, на репетицию Фаина Георгиевна:
– Здравствуйте!
Все молчат.
– Здравствуйте!
Никто не обращает внимания. Она в третий раз:
– Здравствуйте!
Опять та же реакция.
– Ах, нет никого?! Тогда пойду поссу.
* * *
– Доктор, в последнее время я очень озабочена своими умственными способностями, – жалуется Раневская психиатру.
– А в чем дело? Каковы симптомы?
– Очень тревожные: все, что говорит Завадский, кажется мне разумным…
* * *
Узнав, что ее знакомые идут сегодня в театр посмотреть ее на сцене, Раневская пыталась их отговорить:
– Не стоит ходить: и пьеса скучная, и постановка слабая… Но раз уж все равно идете, я вам советую уходить после второго акта.
– Почему после второго?
– После первого очень уж большая давка в гардеробе.
* * *
Раневская повторяла: «Мне осталось жить всего сорок пять минут. Когда же мне все-таки дадут интересную роль?»
Ей послали пьесу Жана Ануя «Ужин в Санлисе», где была маленькая роль старой актрисы. Вскоре Раневская позвонила Марине Нееловой: «Представьте себе, что голодному человеку предложили монпансье. Вы меня поняли? Привет!»
* * *
В Театре имени Моссовета, где Раневская работала последние годы, у нее не прекращались споры с главным режиссером Юрием Завадским. И тут она давала волю своему острому языку.
Когда у Раневской спрашивали, почему она не ходит на беседы Завадского о профессии актера, Фаина Георгиевна отвечала:
– Я не люблю мессу в бардаке.
* * *
Во время репетиции Завадский за что-то обиделся на актеров, не сдержался, накричал и выбежал из репетиционного зала, хлопнув дверью, с криком «Пойду повешусь!» Все были подавлены. В тишине раздался спокойный голос Раневской: «Юрий Александрович сейчас вернется. В это время он ходит в туалет».
* * *
В «Шторме» Билль-Белоцерковского Раневская с удовольствием играла «спекулянтку». Это был сочиненный ею текст – автор разрешил. После сцены Раневской – овация, и публика сразу уходила. «Шторм» имел долгую жизнь в разных вариантах, а Завадский ее «спекулянтку» из спектакля убрал. Раневская спросила у него: «Почему?»
Завадский ответил: «Вы слишком хорошо играете свою роль спекулянтки, и от этого она запоминается чуть ли не как главная фигура спектакля…»
Раневская предложила: «Если нужно для дела, я буду играть свою роль хуже».
* * *
Однажды Завадский закричал Раневской из зала: «Фаина, вы своими выходками сожрали весь мой замысел!» «То-то у меня чувство, как будто наелась говна», – достаточно громко пробурчала Фаина. «Вон из театра!» – крикнул мэтр. Раневская, подойдя к авансцене, ответила ему: «Вон из искусства!!!»
* * *
Раневская называла Завадского маразматиком-затейником, уцененным Мейерхольдом, перпетум кобеле.
* * *
Как-то она и прочие актеры ждали прихода на репетицию Завадского, который только что к своему юбилею получил звание Героя Социалистического Труда.
После томительного ожидания режиссера Раневская громко произнесла:
– Ну, где же наша Гертруда?
* * *
Раневская вообще была любительницей сокращений. Однажды начало генеральной репетиции перенесли сначала на час, потом еще на 15 минут. Ждали представителя райкома – даму средних лет, заслуженного работника культуры. Раневская, все это время не уходившая со сцены, в сильнейшем раздражении спросила в микрофон:
– Кто-нибудь видел нашу ЗасРаКу?!
* * *
Творческие поиски Завадского аттестовались Раневской не иначе как «капризы беременной кенгуру».
Делая скорбную мину, Раневская замечала:
– В семье не без режиссера.
* * *
Раневская говорила начинающему композитору, сочинившему колыбельную:
– Уважаемый, даже колыбельную нужно писать так, чтобы люди не засыпали от скуки…
* * *
Как-то раз Раневскую остановил в Доме актера один поэт, занимающий руководящий пост в Союзе писателей.
– Здравствуйте, Фаина Георгиевна! Как ваши дела?
– Очень хорошо, что вы спросили. Хоть кому-то интересно, как я живу!
Давайте отойдем в сторонку, и я вам с удовольствием обо всем расскажу.
– Нет-нет, извините, но я очень спешу. Мне, знаете ли, надо еще на заседание…
– Но вам же интересно, как я живу! Что же вы сразу убегаете, вы послушайте. Тем более что я вас не задержу надолго, минут сорок, не больше.
Руководящий поэт начал спасаться бегством.
– Зачем же тогда спрашивать, как я живу?! – крикнула ему вслед Раневская.
* * *
За исполнение произведений на эстраде и в театре писатели и композиторы получают авторские отчисления с кассового сбора.
Раневская как-то сказала по этому поводу:
– А драматурги неплохо устроились – получают отчисления от каждого спектакля своих пьес! Больше ведь никто ничего подобного не получает. Возьмите, например, архитектора Рерберга. По его проекту построено в Москве здание Центрального телеграфа на Тверской. Даже доска висит с надписью, что здание это воздвигнуто по проекту Ивана Ивановича Рерберга. Однако же ему не платят отчисления за телеграммы, которые подаются в его доме!
* * *
– Берите пример с меня, – сказала как-то Раневской одна солистка Большого театра. – Я недавно застраховала свой голос на очень крупную сумму.
– Ну, и что же вы купили на эти деньги?
* * *
Раневская кочевала по театрам. Театральный критик Наталья Крымова спросила:
– Зачем все это, Фаина Георгиевна?
– Искала… – ответила Раневская.
– Что искали?
– Святое искусство.
– Нашли?
– Да.
– Где?
– В Третьяковской галерее…
* * *
Ольга Аросева рассказывала, что, уже будучи в преклонном возрасте, Фаина Георгиевна шла по улице, поскользнулась и упала. Лежит на тротуаре и кричит своим неподражаемым голосом:
– Люди! Поднимите меня! Ведь народные артисты на улице не валяются!
* * *
Поклонница просит домашний телефон Раневской. Раневская:
– Дорогая, откуда я его знаю? Я же сама себе никогда не звоню.
* * *
Валентин Маркович Школьников, директор-распорядитель Театра имени Моссовета, вспоминал: «На гастролях в Одессе какая-то дама долго бежала за нами, потом спросила:
– Ой, вы – это она?
Раневская спокойно ответила своим басовитым голосом:
– Да, я – это она».
* * *
Как-то в скверике у дома к Раневской обратилась какая-то женщина:
– Извините, ваше лицо мне очень знакомо. Вы не артистка?
Раневская резко парировала:
– Ничего подобного, я зубной техник.
Женщина, однако, не успокоилась, разговор продолжался, зашла речь о возрасте, собеседница спросила Фаину Георгиевну:
– А сколько вам лет?
Раневская гордо и возмущенно ответила:
– Об этом знает вся страна!
* * *
Как-то Раневская, сняв телефонную трубку, услышала сильно надоевший ей голос кого-то из поклонников и заявила:
– Извините, не могу продолжать разговор. Я говорю из автомата, а здесь большая очередь.
* * *
* * *
В купе вагона назойливая попутчица пытается разговорить Раневскую:
– Позвольте же вам представиться. Я – Смирнова.
– А я – нет.
* * *
Брежнев, вручая в Кремле Раневской орден Ленина, выпалил:
– Муля! Не нервируй меня!
– Леонид Ильич, – обиженно сказала Раневская, – так ко мне обращаются или мальчишки, или хулиганы.
Генсек смутился, покраснел и пролепетал, оправдываясь:
– Простите, но я вас очень люблю.
* * *
В Кремле устроили прием и пригласили на него много знатных и известных людей. Попала туда и Раневская. Предполагалось, что великая актриса будет смешить гостей, но ей самой этого не хотелось. Хозяин был разочарован:
– Мне кажется, товарищ Раневская, что даже самому большому в мире глупцу не удалось бы вас рассмешить.
– А вы попробуйте, – предложила Фаина Георгиевна.
* * *
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения – подношения поклонников ее игры – и печально замечала:
– Как много любви, а в аптеку сходить некому.
* * *
Одной даме Раневская сказала, что та по-прежнему молода и прекрасно выглядит.
– Я не могу ответить вам таким же комплиментом, – дерзко ответила та.
– А вы бы, как и я, соврали! – посоветовала Фаина Георгиевна.
* * *
В доме отдыха на прогулке приятельница проникновенно заявляет:
– Я обожаю природу.
Раневская останавливается, внимательно осматривает ее и говорит:
– И это после того, что она с тобой сделала?
* * *
Раневская подходит к актрисе N., мнившей себя неотразимой красавицей, и спрашивает:
– Вам никогда не говорили, что вы похожи на Бриджит Бардо?
– Нет, никогда, – отвечает N., ожидая комплимента.
Раневская окидывает ее взглядом и с удовольствием заключает:
– И правильно, что не говорили.
* * *
Хозяйка дома показывает Раневской свою фотографию детских лет. На ней снята маленькая девочка на коленях пожилой женщины.
– Вот такой я была тридцать лет назад.
– А кто эта маленькая девочка? – с невинным видом спрашивает Фаина Георгиевна.
* * *
Даже любя человека, Раневская не могла удержаться от колкостей.
Досталось и Любови Орловой. Фаина Георгиевна рассказывала, вернее, разыгрывала миниатюры, на глазах превращаясь в элегантную красавицу-Любочку.
Любочка рассматривает свои новые кофейно-бежевые перчатки:
– Совершенно не тот оттенок! Опять придется лететь в Париж.
* * *
Раневская обедала как-то у одной дамы, столь экономной, что Фаина Георгиевна встала из-за стола совершенно голодной. Хозяйка любезно сказала ей:
– Прошу вас еще как-нибудь прийти ко мне отобедать.
– С удовольствием, – ответила Раневская, – хоть сейчас!
* * *
Рина Зеленая рассказывала:
– В санатории Раневская сидела за столом с каким-то занудой, который все время хаял еду. И суп холодный, и котлеты не соленые, и компот не сладкий. (Может, и вправду.) За завтраком он брезгливо говорил: «Ну что это за яйца? Смех один. Вот в детстве у моей мамочки, я помню, были яйца!»
– А вы не путаете ее с папочкой? – осведомилась Раневская.
* * *
На заграничных гастролях коллега заходит вместе с Фаиной Георгиевной в кукольный магазин «Барби и Кен».
– Моя дочка обожает Барби. Я хотел бы купить ей какой-нибудь набор…
– У нас широчайший выбор, – говорит продавщица, – «Барби в деревне», «Барби на Гавайях», «Барби на горных лыжах», «Барби разведенная»…
– А какие цены?
– Все по 100 долларов, только «Барби разведенная» – двести.
– Почему так?
– Ну как же, – вмешивается Раневская. – У нее ко всему еще дом Кена, машина Кена, бассейн Кена…
* * *
Приятельница сообщает Раневской:
– Я вчера была в гостях у N. И пела для них два часа…
Фаина Георгиевна прерывает ее возгласом:
– Так им и надо! Я их тоже терпеть не могу!
* * *
* * *
В переполненном автобусе, развозившем артистов после спектакля, раздался неприличный звук. Раневская наклонилась к уху соседа и шепотом, но так, чтобы все слышали, выдала:
– Чувствуете, голубчик? У кого-то открылось второе дыхание!
* * *
Артист «Моссовета» Николай Афонин жил рядом с Раневской. У него был «горбатый» «Запорожец», и иногда Афонин подвозил Фаину Георгиевну из театра домой. Как-то в его «Запорожец» втиснулись сзади три человека, а впереди, рядом с Афониным, села Раневская. Подъезжая к своему дому, она спросила:
– К-Колечка, сколько стоит ваш автомобиль?
Афонин сказал:
– Две тысячи двести рублей, Фаина Георгиевна.
– Какое блядство со стороны правительства, – мрачно заключила Раневская, выбираясь из горбатого аппарата.
* * *
Фаина Георгиевна Раневская однажды заметила Вано Ильичу Мурадели:
– А ведь вы, Вано, не композитор!
Мурадели обиделся:
– Это почему же я не композитор?
– Да потому, что у вас фамилия такая. Вместо «ми» у вас «му», вместо «ре» – «ра», вместо «до» – «де», а вместо «ля» – «ли». Вы же, Вано, в ноты не попадаете.
Фаина Раневская - Не поеду (Фитиль, 1965 г.)
ФАИНА РАНЕВСКАЯ - Королева Марго - Легкая жизнь
Фаина Георгиевна Раневская (1896-1984). Интервью 1979г
Легендарная Фаина Раневская (настоящее имя Фанни Гиршевна Фельдман) появилась на свет в богатой еврейской семье в конце августа 1896 года. На то время семейство Фельдманов проживало в собственном доме в Таганроге. Кроме Фаины подрастало ещё четверо детей: сестра Белла и трое братьев (один из них умер в младенчестве). Мама Фаины была домохозяйкой, воспитывала пятерых детей. Папа был влиятельным фабрикантом. Он владел предприятием по производству красок, имел магазин, несколько домов и даже пароход.
Фаина не чувствовала себя счастливой в доме родителей. Напротив, она страдала от одиночества. Скорее всего, причиной была чрезвычайная ранимость из-за врождённого недостатка – заикания. Девочка мало общалась со сверстниками и даже упросила родителей забрать её из элитной женской гимназии, где чувствовала себя некомфортно и не любила учиться. С тех пор учителя приходили к Фельдманам на дом, и Фанни получила очень приличное образование. Девочка играла на фортепиано, пела, неплохо знала иностранные языки и запоем читала.
Фаина Раневская (слева внизу) с гувернанткой, братом и сестрой После десяти лет Фаина заинтересовалась кинематографом и театром. Огромное впечатление оказал на неё увиденный в тринадцатилетнем возрасте спектакль «Вишнёвый сад». Впечатление было настолько большим, что Фаина экстерном сдала гимназические экзамены и начала ходить на занятия в театральную студию. Вскоре дочь сообщила родителям, что собирается учиться на профессиональную актрису. Это было причиной, из-за которой у Фаины случился разрыв с родителями. Отец не общался с дочерью долгие годы. В 1915-ом Фанни Фельдман уехала в столицу.
Театр
В Москву Фанни приехала налегке – отец не дал дочери на проживание в столице ни копейки, ведь считал её желание стать артисткой глупой блажью. Немного денег тайком дала мама. Девушка сняла на Большой Никитской крошечную комнатушку и сразу же почувствовала себя совершенно счастливой и свободной. В эти годы Фаина познакомилась с легендарными личностями, культовыми даже в то время поэтами , . Тогда же она встретилась с великим артистом Василием Качаловым и даже влюбилась в него.
К сожалению, Фаину не приняли в столичные театральные училища, и ей пришлось найти частную школу. Но денег на оплату обучения не было. Не дала пропасть Фаине известная артистка Гельцер. Она похлопотала, чтобы девушку взяли в один из театров Подмосковья. В Малаховском летнем театре Фанни смогла наблюдать игру знаменитых актёров Садовской, Петипа и Певцова. Сама же начинающая актриса появлялась лишь в массовках. Когда сезон летних театров закончился, Раневской пришлось искать себе другое место. Она успела понемногу поработать в небольших театрах в Керчи, Кисловодске, Феодосии, Баку, Ростове и Смоленске.
Весна 1917 года принесла Фаине окончательный разрыв с родными. Семейство Фельдманов эмигрировало. Но был и счастливый момент: девушку приняли в столичный Театр актёра. Наконец молодую актрису оценили по достоинству. Театральная биография Фаины Раневской началась из спектаклея «Роман», где Раневская сыграла заметную роль Маргариты. Потом последовало множество постановок, где артистка играла более-менее заметные роли. Наиболее значимой для себя Раневская считала работу в спектакле «Вишнёвый сад», где сыграла Шарлотту. В этом театре Фаина Георгиевна служила до 1931 года. Потом она перешла в более известный столичный Камерный театр, где вскоре дебютировала в «Патетической сонате».
Через четыре года Раневская переходит на работу в театре Красной Армии, где останавливается до 1949 года. Здесь Фаина Георгиевна также задействована во многих постановках, но наиболее известной из них становится «Васса Железнова», где актриса сыграла главную роль.
В самом начале 50-х Фаина Раневская перешла в Театр имени Моссовета, где её пребывание сопровождалось нередкими скандалами. Талант актрисы часто превосходил таланты режиссёров. У Раневской было своё видение игры, и оно часто не совпадало с режиссёрским. Например, играя эпизодическую роль в спектакле «Шторм», Фаина Георгиевна полностью переписала её и сыграла на свой лад.
Фаина Раневская в спектакле "Шторм" При этом она затмила даже исполнителей главных ролей, что никак не входило в планы ни самих исполнителей, ни постановщиков спектакля. Препирания и стычки с режиссёром Завадским позже нашли отражение в анекдотах и афоризмах, приписываемых острому языку Фаины Георгиевны. Тем не менее, на этой сцене артистка появлялась почти четверть века. Здесь она сыграла свои самые заметные роли. Зрители с удовольствием смотрели миссис Сэвидж в исполнении Раневской, аплодировали стоя Люси Купер в спектакле «Дальше - тишина».
Окончила Фаина Раневская свой театральный путь в театре Пушкина, когда-то бывшем Камерном. С этого театра начиналась её театральная биография, здесь и финишировала в 1963 году.
Фильмы
Впервые телезрители увидели Фаину Раневскую в роли колоритной госпожи Луазо в драме Ромма «Пышка». Это был 1934 год. Актрисе даже удалось побывать с этим спектаклем во Франции, куда труппу театра пригласил Ромен Роллан, чрезвычайно высоко оценивший спектакль.
Фаина Раневская в фильме "Пышка" В общем Фаина Раневская сыграла в кино не так уж много ролей, но таково уж свойство телевидения, что именно оно делает артиста знаменитым и узнаваемым на всю страну. Сама актриса очень невысоко ценила работу в кинематографе, ставя его значительно ниже театра. О работе в кинокартинах она говорила, что «деньги съедены, а позор остался». И всё же большинству её поклонников Раневская известна именно по работе в кино.
В самом конце 30-х Раневская сыграла в трёх картинах, которые сделали Фаину Георгиевну легендарной. Артистка появилась в ролях супруги во всех этих лентах: в картине «Человек в футляре» она стала женой инспектора, в «Ошибке инженера Кочина» - супругой портного Гуревича. Ну и самая популярная жена появилась в «Подкидыше», где Раневская произнесла незабываемую и теперь уже крылатую фразу «Муля, не нервируй меня».
Фаина Раневская в фильме "Подкидыш" В годы войны Раневская вместе с труппой театра была эвакуирована и до 1943-го работала в Ташкенте. По возвращении в Москву ей предложили сыграть Мамашу в «Свадьбе» Анненского. В этой картине Раневская снялась с известными артистами , Михаилом Яншиным, Верой Марецкой, и многими другими узнаваемыми актёрами.
А в 1947-ом на экраны вышла знаменитая комедийная лента «Весна», в которой Раневская сыграла свою великолепную Маргариту Львовну. и Черкасов, исполнявшие главные роли в картине, и сама Фаина Георгиевна вмиг превратили фильм в один из самых популярных и кассовых.
Фаина Раневская в фильме "Золушка" В том же году артистка сыграла мачеху в «Золушке» Кошеверовой. Сценаристом картины был Евгений Шварц, обожавший Раневскую. Он позволил великой артистке вставлять свои бесподобные фразы. Эта работа считается лучшей из всех, сыгранных Фаиной Георгиевной. Да она и сама считала Мачеху своей самой удачной работой.
Последняя роль Раневской в кино – лента «Сегодня новый аттракцион». Актриса сыграла директора цирка, но перед этим поставила режиссёру ряд условий. Так как Фаина Георгиевна на тот момент была уже очень известной, то, конечно же, режиссёр согласился на всё, лишь бы заполучить звезду в свой фильм.
Фаина Раневская в фильме "Сегодня новый аттракцион" Фаина Раневская получила звание Народной артистки СССР и три Сталинские премии.
Скончалась великая Фаина Георгиевна Раневская в июле 1984 года в столице от инфаркта, отяжелённого пневмонией. Современники называют Раневскую «королевой второго плана» и признают, что она была величайшей русской актрисой XX столетия.
Афоризмы
Множество высказываний острой на словцо Фаины Георгиевны превратилось в крылатые выражения. Часто артистка едко подшучивала над окружающими, причём доставалось от неё всем подряд, без учёта рангов и должностей. Но шутила она и над своей очень непростой жизнью. Например, Раневской принадлежат слова:
«Если бы я, уступая просьбам, стала писать о себе, это была бы жалобная книга «Судьба-шлюха».
Что касается творческого и сценического псевдонима – Раневская, то и здесь присутствует грустная и в то же время «фирменная» манера актрисы подшучивать во всех ситуациях. Однажды актриса вместе с коллегой из театра заглянула в банк.
Изредка мама в тайне от мужа посылала дочери небольшие денежные переводы. Фаина Георгиевна вспоминает: «Когда мы вышли из массивных банковских дверей, то порыв ветра вырвал у меня из рук купюры - всю сумму. Я остановилась, и, следя за улетающими банкнотами, сказала:
- Денег жаль, зато как красиво они улетают!- Да ведь Вы Раневская! - воскликнул спутник. - Только она могла так сказать! Когда мне позже пришлось выбирать псевдоним, я решила взять фамилию чеховской героини. У нас есть с ней что-то общее, хотя далеко не всё, совсем не всё».
Одним из немногих настоящих друзей Раневской был режиссёр Соломон Михоэлс. Ему она посвятила слова:
«Есть люди, в которых живёт Бог, есть люди, в которых живёт дьявол, а есть люди, в которых живут только глисты. В Вас живёт Бог!». Михоэлс тогда ответил: «Если во мне живёт Бог, то Он в меня сослан».
За несколько месяцев до своей кончины Раневская с присущим ей горьким сарказмом написала:
«Когда умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения»».
Личная жизнь
Личная жизнь Фаины Раневской была несчастной. Она никогда не была замужем. Скорей всего, она избегала мужчин из-за немалой психологической травмы, полученной в ранней молодости. Фанни была влюблена в одного из актёров своей труппы. Как ей показалось, он тоже ей симпатизировал. Когда девушка пригласила его в гости, он пришёл, но не один, а с женщиной. И попросил Фаину погулять. С тех пор Раневская и стала избегать всех связей, которые в перспективе могли ей причинить боль.
Фаина Раневская в последние годы Не чувствовала себя одинокой Фаина Георгиевна совсем недолго. В 60-ых годах к ней переехала родная сестра Белла, решив скоротать одиночество после смерти своего мужа с родным человеком. Но вскоре сестра заболела и умерла.
Фигурка любимой собачки на могиле Фаины Раневской Фаина Раневская осталась совершенно одна. Единственным существом, скрашивающим её одиночество, была дворняжка по кличке Мальчик. После смерти актрисы на её надгробии установили фигурку любимой собачки.
Фильмография
- Пышка
- Ошибка инженера Кочина
- Подкидыш
- Слон и верёвочка
- Весна
- Золушка
- Встреча на Эльбе
- У них есть Родина
- Лёгкая жизнь
- Дальше - тишина…
- Комедия давно минувших дней