Тренировка на центрифуге. Средства и методы профессиональной подготовки космонавтов Космонавты тренируются на перегрузки в специальных центрифугах

На заре космонавтики для проверки стойкости человека к перегрузкам планировали использовать карусели. Потом стало ясно, что профессиональные центрифуги — дело серьезное и аттракционами тут не обойтись. В итоге аппаратами для« самой садистской»(выражение Джона Гленна) части космической подготовки занялась тяжелая промышленность.

Жар и вакуум Центрифуга ЦФ-18 введена в строй в 1981 году. Машина способна развивать перегрузки до 30 единиц при максимальном градиенте 5 g/c. Конструкцией предусмотрено вакуумирование кабины до 20 мм рт. ст., варьирование температуры от +5 до +55°С, а также изменение газового состава атмосферы кабины. При испытаниях используется три типа кресел – штатные (фирмы Asea), космические кресла «Казбек-УН» и кресла, применяемые в истребителях ВВС РФ.

Олег Макаров

Центрифуга ЦФ-18 в Центре подготовки космонавтов им. Гагарина — настоящий гигант. Находиться рядом сней в абсолютно пустом круглом зале жутковато — размеры подавляют. А ведь кабина центрифуги способна вместить максимум двух испытуемых, зачем же нужно вместе с ними крутить 305 т металла?

«Дело прежде всего в длинном плече аппарата, — рассказывает Вениамин Швецов, начальник отделения центрифуги ЦФ-18. — На радиусе вращения более 16 м доля влияния кориолисова ускорения на вестибулярный аппарат становится незначительной, и человек уже не замечает, что его крутят, ему кажется, что он летит по прямой. Отсутствие ощущения вращения дает возможность представить перегрузки в наиболее чистом виде — так, как они ощущались бы при линейном движении корабля».

Центрифуга ЦФ-18 введена в строй в 1981 году. Машина способна развивать перегрузки до 30 единиц при максимальном градиенте 5 g/c. Конструкцией предусмотрено вакуумирование кабины до 20 мм рт. ст., варьирование температуры от +5 до +55°С, а также изменение газового состава атмосферы кабины. При испытаниях используется три типа кресел — штатные (фирмы Asea), космические кресла «Казбек-УН» и кресла, применяемые в истребителях ВВС РФ.

Строительство центрифуги с плечом (в виде трубчатой фермы) длиной 18 м потребовало специальных промышленных технологий. Самым интересным узлом аппарата можно без преувеличения назвать огромный опорно-направляющий подшипник скольжения, на котором плечо ЦФ-18 вращается почти бесшумно. «Этот подшипник — настоящее произведение искусства, — рассказывает Швецов. — Фактически центрифуга поставлена на закрытую емкость, в которую с помощью роторных насосов поддавливается масло. При старте центрифуга поднимается на высоту масляной пленки — всего 40 мкм, но этого микроскопического слоя хватает, чтобы обеспечить плавное вращение на высоких скоростях, да еще в весьма экономичном режиме».

Шведская механика

Когда в 1971 году было составлено техзадание на строительство новой большой центрифуги для Звездного городка, стало ясно, что для отечественной промышленности создать такую машину будет непросто. Во‑первых, для этого пришлось бы на значительное время остановить два-три авиазавода. Во‑вторых, технологии создания крупномасштабной прецизионной механики были доступны лишь странам, имевшим опыт создания гидроагрегатов, а СССР в этой области отнюдь не был лидером. Выбор пал на шведскую компанию ASEA, давно и успешно строившую центрифуги. Правда, эти машины были куда меньшего размера, но и с мега-заказом Звездного городка скандинавские машиностроители справились на «отлично» — до сих пор ЦФ-18 имеет приличный невыработанный ресурс.

ЦФ-18 представляет собой высокофункциональный и во многом уникальный тренажер, однако, конечно, он уже не является последним словом техники. В наши дни в строительстве центрифуг используются новые подходы, новые материалы и новые технологии. Прежде всего облегчается сама конструкция — вместо цельнометаллического трубчатого плеча (как в ЦФ-18) используются ажурные фермы. Другой важный момент — привод вспомогательных движений делается безредукторным. Это позволяет гораздо реалистичнее воспроизвести динамику перегрузок. Ну и наконец, в современных центрифугах применяются более совершенные системы управления на базе микропроцессоров, в то время как в ЦФ-18 основные управляющие системы построены на релейной логике, устройства которой, хоть и занимают десяток шкафов, работают, впрочем, вполне надежно.

В реальном полете перегрузки могут иметь разную направленность, поэтому для их моделирования вращения вокруг одной оси недостаточно. Кабина с испытуемыми должна иметь возможность вращаться во всех направлениях, для чего создана конструкция, состоящая из нескольких ступеней. На конечной части плеча расположен карданный подвес с вилкой. К вилке с помощью карданных же соединений крепится кольцо, а в него вставлена кабина, также способная вращаться относительно кольца. Все это в совокупности дает возможность моделирования перегрузки в точно заданном направлении, которое характерно для разных этапов полета, в частности при разгоне, маневрировании, торможении.

Круги ветра

Для главного движения (то есть вращения плеча) в ЦФ-18 используется прямой электрический привод. Главный двигатель установлен прямо на валу вращения центрифуги, а управление им происходит через систему тиристорных преобразователей. Вспомогательные движения — вращения вилки, кольца и кабины — осуществляются с помощью электродвигателей через систему редукторов, что в известной степени является конструктивным компромиссом.

Интересно, что единственный заметный шум, который создается центрифугой в помещении, — это шелест ветра. Вращаясь, ЦФ-18 работает как центробежный воздушный насос, и даже спустя несколько минут после остановки машины в зале чувствуется, как ветер гуляет кругами.

Центрифуга — один из конечных методов испытаний, который дает однозначную картину готовности организма к космическому полету. Ни один космический турист, будь он хоть трижды миллионером, не сможет отправиться на орбиту, миновав тренировки на центрифуге. Но и к испытаниям на ЦФ-18 допустят не всякого. «К нам приходят порой желающие испытать на себе подобного рода перегрузки, — говорит Вениамин Швецов, — но медики по объективным показаниям могут их к испытаниям не допустить, ведь досрочная остановка центрифуги — для нас ЧП. Во время испытания у испытуемого в руках находится тангента. Если человек теряет сознание, он разжимает руку, отпускает кнопку — и тут же автоматически загорается красная лампочка. Тогда оператор останавливает центрифугу. В этот момент необходимо очень быстро погасить перегрузку, привести плечо в исходное положение, выпустить помост, открыть ворота. Это все делается не мгновенно, а человек тем временем находится в бессознательном состоянии, и мы не знаем, что сним. Это очень опасно».

Пультовая комната, откуда операторы и медики управляют испытаниями на ЦФ-18

Думать, действовать, держаться…

Стандартные испытания для проверки физиологической стойкости к перегрузкам занимают минуту. Испытуемый ложится в кресло и на него давит перегрузка «грудь-спина» с градиентом 0,1 g/с. Центрифуга выходит на уровень перегрузки 4 g, при этом космонавт в течение 30 секунд должен отработать определенные действия. Внутри кабины закреплена офтальмологическая дуга, на которой по команде врача загорается световой индикатор. Задача космонавта- максимально быстро среагировать и погасить индикатор нажатием клавиши на тангенте. Так замеряется скорость реакции и возможности периферийного зрения, которое под перегрузкой ухудшается.

На переднем плане: тележка, на которой к кабине ЦФ-18 подкатывается кресло, на дальнем плане — открытая кабина центрифуги. Хорошо видно, что кабина двухместная.

Испытание по ручному управляемому спуску длится дольше — около десяти минут. Имитируется весь процесс посадки от момента разделения космического корабля на орбите. Далее идет отключение тормозных двигателей и вход в атмосферу. Здесь нарастает перегрузка, космонавт начинает управлять креном корабля (тем самым увеличивая или уменьшая перегрузку) до высоты 10 км. Испытуемый должен сымитировать управление кораблем таким образом, чтобы не выйти за пределы заданных параметров перегрузки, попасть в заданный район и выполнить задачу по посадке.

В Гагаринском центре подготовки космонавтов начались испытания уникального тренажера. Центрифуга - копия космического корабля - единственная в своем роде.

Знаменитая гагаринская фраза звучит в Гагаринском центре подготовки космонавтов, и огромная 300-тонная центрифуга ЦФ-18 начинает вращение. Это один из первых запусков после ремонта зала.

"Может вращаться вилка. В вилке вращается кольцо. И вращается кабина внутри кольца. Центробежная сила создается за счет вращения центрифуги по залу. Необходимо это для того, чтобы получить вектор перегрузки, который воздействует на космонавта", - объясняет Владимир Киршанов, начальник отдела центрифуг и динамических тренажеров ЦПК им. Ю.А.Гагарина.

В центрифуге (в этот раз в ней никого не было) космонавты отрабатывают старт или спуск корабля в ручном режиме. Перегрузки при этом в реальности могут достигать 4-5 единиц. Но экипаж все равно должен сохранить работоспособность.

"Кровь с верхней части головы перемещается вниз. Нужно иметь навык и вести себя соответственно, чтобы не было потери сознания", - поясняет Юрий Маленченко, Герой России, летчик-космонавт, заместитель начальника ЦПК им. Ю.А.Гагарина.

Юрию Маленченко - у него за плечами шесть полетов в космос - тренировки на центрифуге однажды спасли жизнь. Во время четвертого спуска с орбиты корабль свалился на баллистическую траекторию. Перегрузка достигла почти 9 единиц. Это невероятное испытание.

"Организм так собрался, что я достаточно хорошо перенес эту перегрузку. Мог вести радиосвязь и контролировать все, что было необходимо", - вспоминает Юрий Маленченко.

Подготовка к вращению выглядит примерно так: инструкторы укладывают космонавта в специальное кресло, пристегивают ремнями, в правую руку дают тангету - это своего рода джойстик для связи.

- Вот эта кнопка должна быть зажата во время вращения. Если вы ее отпускаете, значит вам плохо, или вы потеряли сознание. Центрифуга останавливается.

В кресле космонавта закатывают в кабину центрифуги. Это, кстати, точная копия корабля. Закрывают люки, и начинается космос.

Поначалу все это кажется вращением на карусели. Но с увеличением скорости космонавты начинают испытывать, мягко говоря, неприятные ощущения. Мышцы наливаются свинцом, тяжело поднять руки, тяжело дышать, становится душно. Все из-за перегрузки. Например, при трех единицах вес тела увеличивается в три раза.

Космонавтов вращают по несколько минут с разными видами и величинами перегрузок. Максимум до 8 единиц. Хотя эта центрифуга способна моделировать и до 30. Впрочем, понятно, что такой показатель не совместим с жизнью.

Центрифуга ЦФ-18 была построена ещё в советские годы. Но до сих пор остается единственной и уникальной в своем роде. В ближайшее время после проведения всех необходимых испытаний космонавты вновь начнут готовиться с ее помощью к своим будущим полетам.

– Действия космонавтов в экстремальной ситуации, как правило, сопряжены со значительными перегрузками. Можно повысить их переносимость тренировками?

– Главное в состоянии перегрузки – сохранять необходимую работоспособность. Готовность будущего космонавта к действиям в нештатной ситуации закладывается еще при отборе в отряд. В наше время он был весьма строгий, сейчас несколько смягчился. Одним из тестов была центрифуга. Нас крутили до 10 g, сейчас снизили до восьми, дескать, не нужно зря мучить людей. Ежегодные медобследования также в обязательном порядке подразумевают центрифугу, дающую перегрузки в направлениях грудь – спина и голова – таз. При этом снимается кардиограмма, фиксируется кровяное давление, отмечается изменение поля обзора. Перегрузка дается по специальному графику: вначале она нарастает и останавливается на определенном значении, на этой «площадке» испытуемый должен выполнить предписанные программой действия. Затем перегрузка снижается, следует отдых, после – увеличение до более высокого значения и опять «площадка». Три таких в одном направлении действия перегрузки и три в другом. Насколько я помню, в экспериментах на центрифуге испытатели достигали значений 17 g, мне доводилось работать на площадке с десятикратной перегрузкой на протяжении 20 секунд. В направлении голова – таз, как правило, больше пяти единиц не дают, такие перегрузки переносятся тяжелее. Но центрифуга на обследовании – это не тренировки, а оценка физиологического состояния космонавта.

“ Тренировки были тяжелые, мы под Воркутой зимой «выживали» сутки, пользуясь лишь тем, что штатно есть в спускаемом аппарате ”

– Но действия в условиях перегрузки должны отрабатываться…

– В Звездном городке есть центрифуга, на которой можно пройти режим спуска. При этом обучающийся видит перед собой такую же информацию, как и космонавт, испытывает такие же перегрузки. Конечно, тренировки действий при срабатывании системы аварийного спасения (САС) не проводятся. Слишком экстремально! Когда САС срабатывает на земле, до старта, это по сути катапультирование. Ситуация, которую при аварии ракеты-носителя пережили Алексей Овчинин и Ник Хейг, как раз не связана с какими-то запредельными перегрузками, скорее всего они были ниже, чем при штатном спуске с орбиты.

Общекосмическая подготовка включает парашютные прыжки, полеты на невесомость. Все нацелено на то, чтобы человек был спокоен в различных ситуациях и мог правильно действовать в любых условиях. А аварию носителя могут отыграть на тренажере, без перегрузок, на любом этапе полета. В случае такой вводной каждый член экипажа обязан знать, что на какой секунде необходимо сделать и быть готовым к этому.

– Во времена ваших полетов что доминировало: надежда на автоматику или все-таки на умения экипажа?

– У меня однажды был экзамен как раз по системе аварийного спасения, и я решил пошутить. Сказал, что система САС тем хороша, что она спасает как знающего космонавта, так и незнающего с равной вероятностью. Один из экзаменаторов произнес фразу, которую я хорошо запомнил: «Если вы будете знать, как работает система, в какой последовательности включаются ее элементы, вы бояться не будете». И это действительно так. Когда знаешь алгоритм работы, понимаешь, в какой момент наступят перегрузки, а в какой сработает парашют, не боишься. Ты контролируешь штатную работу автоматики. Психологически это куда комфортнее, чем лететь, ощущая себя котом в мешке и не понимая, что происходит.

– Вы и Владимир Титов стали первыми, преодолевшими годичный срок пребывания на орбите. И как раз у Титова был опыт спасения при помощи САС. Тогда экипаж уцелел чудом лишь благодаря тому, что грамотно и ответственно сработали те, кто командовал запуском. Как, по-вашему, подобная аварийная ситуация способна повлиять на психику космонавта?

– По рассказам и Владимира Титова, и Геннадия Стрекалова, они почувствовали характерные вибрации, но ракета не взлетала. Счет шел на секунды, и с земли, когда стартовая команда увидела, что ракета горит, включили САС. Предупредить космонавтов уже не было времени. Сразу начались мощные перегрузки грудь – спина, это когда включились двигатели аварийного спасения, потом с очень коротким промежутком – отрицательные перегрузки, когда космонавтов удерживали ремни: спускаемый аппарат, достигнув верхней точки траектории, начал свободное падение. Затем вводится парашютная система, опять перегрузка, но это уже, можно сказать, штатное ощущение, его испытывали все, кто приземлялся на «Союзах». И Стрекалов, и Титов – люди опытные, пережили все это нормально. Единственное, что в таких ситуациях вызывает досаду, – долго готовился к полету и вдруг все сорвалось прямо на старте.

Каждый понимает, что такое ракета, и подобные ситуации проигрывает внутри себя, осознавая: случиться может всякое и нужно быть готовым.

– Вы некоторое время проходили подготовку к полетам на «Буране». Какая в нем была заложена система спасения?

– На первых образцах «Буранов» для пилотируемых полетов планировались два катапультных кресла, и инженеры с летчиками все время спорили, кто их должен занимать. Аргумент летчиков: им это привычно, взлет-посадка – их работа. Инженерный же состав напирал на то, что взлет и посадка лишь кратковременные элементы полета, а на орбите первую скрипку играет инженер, управляющий всеми системами корабля. И потому нечего в первый пилотируемый полет «Бурана» отправлять только летчиков. Но катапультные кресла предусматривались лишь для первых, испытательных запусков. В дальнейшем от них должны были отказаться, как на американских шаттлах. А в качестве системы спасения задействовался сам корабль. При нештатной ситуации в первые секунды после старта он должен был вернуться на посадочную полосу космодрома. Плюс дальше по траектории взлета готовились дополнительные аэродромы, в том числе на случай аварийной посадки.

Есть варианты, когда и на «Союзах» спасение оказывается проблематичным. Документацией предусматривалось покидание корабля, стоящего на старте, «пешком». САС взводится в рабочее состояние где-то за 20 минут до старта, к этому моменту ты уже должен быть зафиксирован в кресле – если ремни не пристегнуты, а система сработает, тебя попросту размажет в кабине. А вот если в промежуток между посадкой в заправленную ракету и до момента, когда будут приведены в готовность все системы аварийного спасения, случится ЧП, тогда надо возвращать ферму, с которой осуществляется посадка, выровнять давление в корабле… Все очень проблематично.

– Нет ли у космонавтов такого отношения к системам спасения, как у летчиков к парашютам: мол, век бы ими не пользоваться?

– Летчики к парашютам очень даже хорошо относятся, они тренировочные прыжки не любят. И понимают, сколько жизней спасло катапультное кресло.

– Насколько полезны тренировки на выживание и по-прежнему ли они актуальны?

– Сейчас, когда существует глобальная связь, GPS и спутниковые телефоны, вероятность, что в случае аварийной посадки тебя будут долго искать, минимальна. А тридцать лет назад такая подготовка, я считаю, была необходимой. Тем более, когда мы готовились к полету, подразумевалось, что следующая советская станция будет работать на орбите с наклонением 65 градусов, чтобы максимально захватывать приполярные районы. Тогда поисковики заявляли: гарантированный срок нахождения экипажа может достигать трех суток. Тренировки были тяжелые, мы с Малышевым рядом с аэродромом Воркуты зимой «выживали» сутки, пользуясь лишь тем, что штатно есть в спускаемом аппарате.

– Недавние разговоры и гипотезы насчет дырочки в «Союзе» заставляют спросить: если были случаи, когда космонавтам удавалось скрывать даже физические болезни, то как с психическими отклонениями? Может ли такое случиться, что за время длительного орбитального полета человек станет способен на неадекватные поступки?

“ Если ЧП случится в промежуток между посадкой в заправленную ракету и до момента, когда будут приведены в готовность системы аварийного спасения, все очень проблематично ”

– Раньше, если бы мне кто-то сообщил версию, что космонавты намеренно просверлили дырочку в обшивке, я бы сказал: такое абсолютно невозможно. А сейчас – не знаю. У нас и в ходе годичного полета с Титовым, и полугодового с Виктором Афанасьевым никаких проблем психологического плана не возникало. Но в то время было очень уважительное к нам отношение, мы не чувствовали себя заброшенными – наоборот, было ощущение, что выполняем особую миссию. Если вам доверили место, на которое считали бы великим счастьем попасть десятки претендентов, в такой ситуации стыдно даже говорить о проблемах и трудностях. И чтобы потерять над собой контроль – не было такого. Многие считают, что самое тяжелое – невесомость, отсутствие тверди под ногами. На самом деле к этому состоянию достаточно быстро привыкаешь. В большей степени угнетало отсутствие информации. Это сейчас связь со станцией есть почти на любой точке орбиты. А на «Мире» по семь часов не было связи с Землей, и эти участки приходились, понятно, главным образом на водную поверхность. И когда летишь над океаном, особенно если работы нет, настроение не такое хорошее. Другое дело – над сушей. Смотришь в окошко и как будто путешествуешь. Здесь Италия, Франция, а вот Аргентина – моря, горы, пустыни, это безумно интересно и совсем не надоедает. Жалею, что тогда у нас не было нынешних возможностей в смысле фото- и видеосъемки.

– Невооруженным глазом видно, что российская космическая отрасль находится не в добром здравии. Не соответствует государственным амбициям и желаниям населения считаться главной космической державой, как когда-то СССР. Что думаете на этот счет?

– Раньше людей начиная со школы, а то и раньше настраивали на созидание. Нынешняя ориентация – на потребление. При таком подходе космос – выброшенные деньги. Он весьма затратная вещь и никогда не даст быстрого возврата вложенных средств. Это вклад в будущее. Если люди в стране ориентированы на то, что космические исследования нужны, и имеют возможность в них вкладываться – это одно. У нас другой случай, когда денег не хватает на самое необходимое. В СССР жили в бараках, но при этом восторгались победами в космосе. Мы поколение, пережившее войны и разруху, и многие сейчас говорят, что может быть надо просто дать людям пожить по-человечески, прежде чем опять поднять голову к звездам. Хотя я так не считаю.

Проблема отрасли в том, что мы не хотим тратить на космос большие ресурсы, а для дальнейшего освоения пространства – той же Луны – уже недостаточно просто туда слетать. Надо подходить к делу основательно, а это совсем другие деньги.

Хотя, как мне кажется, и выделяемые ныне на космос средства мы могли бы тратить более разумно. На мой взгляд, орбитальная станция – изживший себя подход, во всяком случае в нынешнем виде. Единая лаборатория для всех направлений науки – такое и на Земле нонсенс. Как эксперимент – да, но для дальнейших исследований нужны специализированные космические лаборатории. Но все равно надо строить ракеты, новый пилотируемый корабль – не сделаем их своевременно, и те конфеты, которые мы привыкли кушать, у нас в скором времени отберут.

Справка «ВПК»

Муса Хираманович Манаров . Летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза. Совершил два длительных космических полета – с 21 декабря 1987-го по 21 декабря 1988-го («Союз ТМ-4») и со 2 декабря 1990-го по 26 мая 1991-го («Союз ТМ-11»), оба раза на станцию «Мир».

Полковник запаса. Заслуженный мастер спорта СССР. Депутат Государственной думы V созыва (2007–2011).

Хотите узнать, что такое перегрузка? Тренировка на центрифуге покажет, готовы ли вы к полетам в космос. Почувствуйте себя настоящим космонавтом!

Вращение на центрифуге

Во время полета на орбиту, а также при возвращении из космического пространства космонавты сталкиваются с сильнейшими перегрузками. Поэтому тренировка космонавтов в центрифуге входит в обязательную подготовку звездного экипажа. Даже космические туристы не смогут попасть на орбиту без подобного испытания.

Вращение на центрифуге помогает установить физическую выносливость космонавтов, а также тренирует их умение управлять кораблем во время перегрузок. При стандартной подготовке космонавты учатся переносить перегрузки до 8 единиц в направлении грудь-спина и до 5 единиц в направлении голова-таз. Кроме того, они тренируются управлять кораблем при спуске с орбиты в ручном режиме и при этом самостоятельно управлять законом изменения перегрузки.

Тренировка на центрифуге для новичков

В Центре подготовки космонавтов используют специальные центрифуги ЦФ7 и ЦФ18. Последняя весит триста тонн и является самой большой в Европе.

Что такое вращение на центрифуге?

• Динамические тренажеры с радиусом вращения 7 и 18 метров;
• Пусковая мощность до 27 мегаватт;
• Максимальное ускорение 30g;
• Вращение по кругу и в трех плоскостях;
• Скорость до 250 км/ч;
• Более 36, 5 оборотов в минуту;
• Условия внутри тренажера максимально приближены к естественным: в кабине можно изменять давление, температуру, влажность и состав атмосферы.

требования. ПОДГОТОВКА. ПЕРСПЕКТИВЫ

Если вы гражданин РФ, вам не больше 35 лет и вы умеете хранить государственные тайны - у вас есть шанс стать космонавтом.

Как это сделать?

Дождаться, когда Роскосмос и Центр подготовки космонавтов официально сообщат об очередном наборе в российский отряд (17-й набор прошел в 2017 году).

Отправить все необходимые документы начальнику ФГБУ "НИИ ЦПК имени Ю.А. Гагарина" по адресу: 141160, Московская область, Звездный городок, с пометкой "В комиссию по отбору кандидатов в космонавты".

Успешно пройти "космическое" собеседование и вступительные тесты.

Посвятить подготовке и тренировкам не менее шести лет.

Дождаться назначения в экипаж и, собственно, полететь в космос.

Не хватает конкретики? Подробно рассказываем о том, как сделать космос своей профессией.

КАКИХ БЕРУТ В КОСМОНАВТЫ

Сегодня совсем не обязательно быть Юрием Гагариным, чтобы попасть в отряд: требования к новым наборам гораздо мягче, чем к первому.

57 лет назад космонавт должен был состоять в партии, быть опытным военным летчиком не выше 170 см и не старше 30 лет, обладать безупречным здоровьем и физической подготовкой на уровне мастера спорта.

Сегодня политические убеждения никак не влияют на результат отбора, хотя ряд "стратегических" ограничений все же присутствует. Так, путь в космос закрыт для обладателей двойного гражданства и вида на жительство на территории иностранного государства.

Что касается "компактности" первого отряда, то она связана с небольшими размерами космического корабля "Восход-1". Ограничения по росту сохранились, но в целом современные космонавты стали значительно выше. Как считают специалисты, в будущем - при разработке новых моделей космической техники - появится возможность уйти от жестких антропометрических рамок. Требования могут смягчиться уже после введения в эксплуатацию пятиместного космического корабля "Федерация".

Но пока - регламентирована даже длина ступни.

Нижней возрастной планки не установлено, но кандидат должен успеть получить высшее образование и отработать по специальности не менее трех лет. За это время человек успевает "проявить себя" с профессиональной точки зрения. "Засчитываются" только дипломы специалистов и магистров (о бакалаврах в современных требованиях ничего не сказано).

Большая часть космических программ является международной, поэтому от кандидатов также требуется знание английского языка на уровне программы неязыковых вузов. Справедливости ради стоит отметить, что в подготовку зарубежных астронавтов также входит изучение русского (в основном технических терминов).

"Профильных" вузов пока нет, но Роскосмос активно сотрудничает с МАИ, МГТУ им. Баумана и Факультетом космических исследований МГУ.

С 2012 года в РФ проводятся открытые наборы, а значит, шанс стать космонавтом есть не только у военных летчиков и сотрудников ракетно-космической отрасли. Хотя инженерные и летные специальности по-прежнему в приоритете.

Есть ли шансы у гуманитариев? Да, но не в ближайшем будущем. Пока, как подчеркивают специалисты, быстрее научить инженера или летчика вести репортаж или проводить съемку, чем профессионального журналиста или фотографа - разбираться в сложной космической технике.

Что касается уровня физической подготовки, то "космические" нормативы частично сопоставимы с нормативами ГТО для возрастной группы от 18 до 29 лет. Кандидатам нужно продемонстрировать выносливость, силу, скорость, ловкость и координацию. Пробежать 1 км за 3 минуты 35 секунд, подтянуться на перекладине не менее 14 раз или развернуться на 360 градусов во время прыжков на батуте. И это лишь малая часть программы.

Самые жесткие требования выдвигаются к здоровью потенциальных космонавтов. Проблемы, которые на Земле кажутся несущественными, под воздействием жестких космических условий могут стать фатальными.

Если вас укачивает в поездках - это проблема. В космосе, где привычные понятия верха и низа отсутствуют как таковые, нужны люди с крепким вестибулярным аппаратом.

Относительно психологии: зафиксированных требований к темпераменту нет, но, как подчеркивают медики, для долгосрочных миссий не подойдут как "чистые" меланхолики, так и ярко выраженные холерики. Космос не любит крайностей.

Юрий Маленченко, летчик-космонавт РФ, первый заместитель начальника НИИ ЦПК имени Ю.А. Гагарина



Запас психологической прочности у тех, кого мы отбираем, достаточно высокий для того, чтобы человек мог сработаться с любым коллективом. Люди должны быть достаточно уравновешены и в первую очередь ориентированы на выполнение программы полета

Юрий Маленченко, летчик-космонавт РФ, первый заместитель начальника НИИ ЦПК имени Ю.А. Гагарина

Также важно обладать хорошей памятью, умением удерживать внимание, способностью работать в экстремальных ситуациях и в условиях жесткого дефицита времени. И быть пунктуальным (работа в космосе расписана по часам). Поэтому не рекомендуем вам опаздывать на собеседование.

Ну и расхожая фраза про то, что, "если очень захотеть, можно в космос полететь", здесь не лишена практического смысла. Ведь одно из основных требований к будущим космонавтам - это сильная мотивация.

КАК НА ЗЕМЛЕ ГОТОВЯТ К КОСМОСУ

Начнем с того, что, пройдя отбор, вы не сразу станете космонавтом. Из "претендента в кандидаты" вас переведут просто в "кандидаты". Впереди вас ждут два года общей космической подготовки, после которой вам предстоит сдать Государственный экзамен и получить звание "космонавт-испытатель".

За ними последуют два года тренировок в группах (а это еще около 150 экзаменов, тестов и зачетов). И, если вас назначат в экипаж, еще от 18 до 24 месяцев уйдет на подготовку к первому полету по конкретной программе.

Несмотря на все романтизированные представления о профессии, большую часть времени вы будете тратить на изучение теории (от устройства звездного неба до динамики полета) и принципов работы с бортовыми системами и сложным космическим оборудованием.

Олег Кононенко,



Я до сих пор помню мнемоническое правило для запоминания и определения созвездий. Так, базовое созвездие - Лев. И мы запоминали, что Лев в зубах держит Рака, хвостом указывает на Деву, а лапой давит Чашу.

Олег Кононенко,

летчик-космонавт РФ, командир отряда космонавтов

Во время длительных тренировок у вас начнет вырабатываться набор определенных качеств. Так, профессиональная хладнокровность, помехоустойчивость и многозадачность формируются в процессе парашютной подготовки. Во время прыжка вы концентрируетесь не только на полете, но и на других заданиях, к примеру на репортаже, решении примеров или расшифровке наземных знаков. Ну и, конечно же, важно не забыть раскрыть парашют на высоте около 1200 метров. Если вы все же об этом забудете, система откроет его автоматически, но задание вам, скорее всего, не засчитают.

С полетами связана и другая сугубо космическая задача - создание невесомости. Наиболее "чистая" из возможных на Земле возникает при полете по определенной траектории, называемой "параболой Кеплера". Для этих целей в Центре подготовки космонавтов используется самолет-лаборатория Ил-76 МДК. В рамках одного "сеанса" у вас есть от 22 до 25 секунд на отработку конкретного задания. Как правило, самые простые из них нацелены на преодоление дезориентации и проверку координации. К примеру, вас могут попросить написать имя, дату или поставить подпись.

Еще один способ "воспроизвести" невесомость - перенести тренировки под воду, в Гидролабораторию.

Также будущий космонавт должен досконально изучить устройство Международной космической станции. Для этого в вашем распоряжении будет макет российского сегмента МКС в натуральную величину, который позволит ознакомиться со строением каждого модуля, провести "репетицию" орбитальных научных экспериментов и отработать различные ситуации - от штатных до аварийных. При необходимости тренировки могут проводиться в различных "скоростных" режимах: как в замедленном, так и в ускоренном темпах.

В программу также входят регулярные командировки, во время которых у вас будет возможность изучить иностранные сегменты станции, в том числе американские (NASA), европейские (EKA) и японские модули (JAXA).

Ну а дальше - на "выход". Именно так называется тренажер на основе скафандра "Орлан-М", имитирующий выход в открытый космос - в профессиональной среде считающийся наиболее сложной и опасной процедурой. И, пожалуй, именно с ней связана большая часть космических стереотипов.

Так, скафандр не надевают - в него "заходят" через специальный люк, расположенный на спине. Крышка люка одновременно является ранцем, в котором расположены основные системы жизнеобеспечения, рассчитанные на десять часов автономной работы. При этом "Орлан" не монолитен - у него есть съемные рукава и штанины (позволяющие "подогнать" скафандр под конкретный рост). Синие и красные нашивки на рукавах помогают различать находящихся в открытом космосе (как правило, все подобные работы осуществляются попарно).

Пульт управления, расположенный на груди, позволяет регулировать системы вентиляции и охлаждения скафандра, а также отслеживать жизненно важные показатели. Если вас удивляет, почему все надписи на корпусе выполнены зеркально - то это ради вашего же удобства. Прочесть их "напрямую" у вас не будет возможности (скафандр не настолько гибок), а вот сделать это при помощи небольшого зеркала, прикрепленного к рукаву, - вполне.

Нужно приложить немалые усилия, чтобы проработать в "Орлане" хотя бы несколько часов. Так, перемещение в 120-килограммовом скафандре происходит исключительно при помощи рук (ноги в космической среде вообще перестают выполнять свои привычные функции). Каждое усилие, прилагаемое для того, чтобы сжать пальцы в перчатках, сопоставимо с тренировкой с эспандером. И за время выхода в открытый космос таких "хватательных" движений нужно сделать не менее 1200.

Как правило, в реальных космических условиях после работы за пределами МКС вам может понадобиться несколько часов провести в шлюзовой камере для того, чтобы выравнять давление. На Земле к длительному пребыванию в замкнутых пространствах готовят в сурдокамере - небольшом помещении с искусственным освещением и звукоизолированными стенами. В рамках общей космической подготовки кандидат должен провести в ней около трех суток. Из них 48 часов - в режиме непрерывной деятельности, то есть абсолютно без сна.

Как подчеркивают психологи, даже если поначалу вам кажется, что вы уживчивый, терпеливый и социально адаптированный, двое суток вынужденного бодрствования "сорвут все маски".

Заключительный этап предполетной подготовки космонавтов - тренировки на центрифуге. В распоряжении Центра подготовки космонавтов находятся две: ЦФ-7 и ЦФ-18. Вопреки распространенному мнению, их размер вовсе не влияет на "интенсивность" моделируемых перегрузок.

Максимальная "мощность" перегрузки, создаваемой 18-метровой ЦФ-18, - 30 единиц. Показатель, несовместимый с жизнью. В советское время, когда требования к космонавтам были гораздо жестче, перегрузки не превышали 12 единиц. Современные тренировки проходят в более щадящем режиме - и перегрузки составляют до 8 единиц.

Что же дает разница в размерах? Как поясняют специалисты, чем длиннее плечо центрифуги, тем меньший дискомфорт испытывает ваш вестибулярный аппарат, и тренировка проходит более "плавно". Поэтому с точки зрения ощущений тренировки на относительно небольшой ЦФ-7 могут быть сложнее, чем на внушительной ЦФ-18.

Также перед тем, как отправиться в космос, вам предстоит детально изучить все составляющие полета: его теорию, динамику, процессы выведения корабля на орбиту, спуска на Землю и, конечно же, устройство самого "Союза МС". Обычно на это уходит около года.

Олег Кононенко,

летчик-космонавт РФ, командир отряда космонавтов



Что касается подготовки - когда я первый раз садился в корабль (а он уже был готов к старту и состыкован с ракетой), то поначалу, конечно, появилось чувство волнения, но когда за мной закрыли люк - возникло полное ощущение, что я нахожусь в тренажере

Олег Кононенко,

летчик-космонавт РФ, командир отряда космонавтов

Поскольку предсказать место посадки корабля не всегда возможно, вам предстоит пройти группу тренировок на "выживание" в довольно недружелюбных локациях: пустыне, горах, тайге или на открытой воде. В профессиональной среде этот этап подготовки считают экстремальным аналогом тимбилдинга.

Пожалуй, самая безобидная составляющая предполетной подготовки - это дегустация и составление космического меню. Чтобы за время полета все не "приелось", рацион рассчитан на 16 суток. Затем набор блюд повторяется. Вопреки распространенному мнению, сублимированные продукты расфасованы не в тюбики, а в небольшие пластиковые пакеты (исключение составляют только соусы и мед).

Главный вопрос: гарантирует ли все пройденное, что вы перейдете к четвертому этапу подготовки, то есть непосредственному полету в космос и оттачиванию приобретенных навыков уже за пределами Земли?

К сожалению, нет.

Так, ежегодная врачебно-экспертная комиссия может отстранить вас на любом этапе (ради вашего же блага). Ведь в ходе тренировок вы будете постоянно проверять на прочность резервные возможности собственного организма.

Юрий Маленченко, летчик-космонавт РФ, первый заместитель начальника НИИ ЦПК имени Ю.А. Гагарина



Бывает, что человек уже готов к включению в состав экипажа, но в рамках конкретной программы для него просто нет места. Поэтому мы и выполняем наборы не на регулярной основе, а по мере необходимости. Для того, чтобы не было "лишних" космонавтов и чтобы все распределялись наиболее оптимально

Юрий Маленченко, летчик-космонавт РФ, первый заместитель начальника НИИ ЦПК имени Ю.А. Гагарина

ЧТО ЖДЕТ ТЕХ, КТО ПРОШЕЛ ВСЕ ЭТАПЫ

Чем займутся те шесть-восемь человек, которые в итоге будут зачислены в отряд?

Если все пройдет успешно - у них появится возможность пополнить ряды летавших в космос.

По данным Международной авиационной федерации (FAI), это . В их числе первооткрыватели, исследователи и обладатели космических рекордов.

На протяжении ближайших 10 лет основное место реализации космических программ - это МКС. Считается, что "новичкам" необходимо провести на станции минимум месяц, чтобы почувствовать себя уверенно и приобрести все необходимые навыки для дальнейшей работы.

Приоритетная задача космонавтов на орбите - проведение научных исследований, которые помогут человечеству продвинуться в дальнейшем освоении космического пространства. К ним относятся биологические и медицинские эксперименты, связанные с подготовкой к дальним полетам, выращивание растений в космических условиях, тестирование новых систем жизнеобеспечения и работа с новой техникой.

Во время своего третьего полета Олег Кононенко принял участие в российско-германском эксперименте "Контур-2", в рамках которого дистанционно управлял роботом, предназначенным для исследования планет.

Олег Кононенко,

летчик-космонавт РФ, командир отряда космонавтов



Вот, допустим, полетим мы на Марс. Мы же не знаем заранее, где можно будет высадиться. Соответственно, мы опустим на поверхность планеты робота и, дистанционно управляя им, сможем выбрать место для посадки и приземлиться

Олег Кононенко,

летчик-космонавт РФ, командир отряда космонавтов

Слетать за свою карьеру на Марс, вы, скорее всего, не успеете. А вот на Луну - вполне.

Ориентировочные сроки запуска российской лунной программы - 2031 год. По мере приближения к этой дате в процесс подготовки космонавтов будут вноситься коррективы, но пока набор дисциплин стандартный.

Также вам предстоит проникнуться космическими традициями: от обязательного предполетного просмотра "Белого солнца пустыни" (на удачу) до избегания названий камней в позывных (так, у трагически погибшего космонавта Владимира Комарова был позывной "Рубин"). Впрочем, в наше время позывные - это анахронизм, и сотрудники ЦУП достаточно часто общаются с космонавтами "поименно".